Ложь во спасение
Шрифт:
Стопка для меня была собрана довольно неплохая по объему, и я с тоской размышляла, как же все это уволочь. Я девушка не хрупкая и неслабая, однако всему же есть предел. Хвала богам, то ли тоска в моем взоре разжалобила ларо Нилоса, то ли он изначально планировал благодеяние, но оборотень предложил мне свою помощь в нелегком деле транспортировки документов. Разумеется, я и не подумала отказаться. И не последней причиной было то, что проходить по коридорам замка в одиночестве мне совершенно не хотелось. Я начала задумываться о том, что зря отослала ларо каэ Верра, с ним мне обычно на порядок спокойнее.
Я предчувствовала едва ли не обрушение перекрытий,
Я повернулась к двери, чтобы увидеть нежданного гостя. Вряд ли бы ларо секретарь изумился появлению здесь ларо Раэна, ларо каэ Верра или даже самого лорда.
— Хм, — озадаченно произнесла я. — Мне безумно льстит ваш визит, но все же чем обязана?
Сэн так и не сумел найти Раэна каэ Орона, хоть и потратил больше двух часов, чтобы достать кузена Третьего лорда. Проклятущий каэ Орон будто в воду канул. Нет, и все, куда делся — неясно. Ларэ Тьен будет вне себя. А расстроенная девушка не самое приятное существо в мире. Раэна даже у его кузена не оказалось, что странно. Хотя в кабинете Третьего лорда вообще никого, даже в приемной. Ни лорда, ни секретаря — не к добру это. Если лорд Линх и мог куда-то отлучиться, то ларо каэ Эрин свой пост больше чем на десять минут обычно не покидает, на диво ответственный работник…
Отчаявшись найти искомого субъекта, Сэн признал свое безоговорочное поражение и решил вернуться к подопечной, пока она со скуки не создала себе неприятностей. Оборотень уже достаточно узнал ларэ Риннэлис, чтобы сказать: не такая уж она и спокойная, скорее наоборот, раздражительная, резкая, чуть дай повод — вспыхнет, как сухая солома. А что не кричит, так это даже хуже: может, прокричалась бы — успокоилась.
Размышления Сэна прервал почувствованный им запах. Сильный запах свежей крови, который доносился с той стороны, где он оставил человеческую девушку. Из этого крыла уже ушли те, кто здесь работал, поэтому, видимо, никто не обратил внимания, но запах был настолько сильный, что у оборотня в глазах поплыло.
«Боги, да сколько же нужно было крови для такого?» — с невольной дрожью подумал Сэн и со всех ног бросился к кабинету, выделенному ларэ Тьен.
«Только бы с ней ничего не случилось…»
Факелы в коридоре горели не везде, да еще и дрожали, как на сильном ветру. Хотя какой ветер? Первый лорд еще полгода назад заставил-таки провести ремонт в резиденции рода каэ Орон, и теперь здесь и малейшего сквозняка не было. Бесовщина какая-то. Оборотни ни с того ни с сего пропадают, ветер там, где его быть не может, кровь опять же…
Добежав до нужной двери, оборотень открыл ее и замер. Он ожидал чего угодно, но только не этого… Куча бесформенного мяса, в которой можно было различить то ли раздробленные, то ли разгрызенные кости, и вокруг этого растекалась маслянисто поблескивающей кляксой кровь.
«Боги. Ларэ Риннэлис… Но кто же так мог…»
Ему стало жутко. Девушка, которая еще недавно была живой, превратилась в груду изуродованной плоти. Вот только обрывок ткани, который проглядывал сквозь кровавое месиво, мало напоминал одеяние ларэ Тьен, так
Девушка была здесь, сидела на полу у стены, обхватив себя руками за плечи, и взгляд ее выражал не больше чем взгляд покойника. Сэна она явно не видела.
— Ларэ Риннэлис! — окликнул он ее.
Бывший дознаватель даже не шелохнулась.
— Ларэ Тьен, что с вами? — растерянно спросил безмолвную человечку оборотень.
Труп уже не являлся основной проблемой Сэна. Гораздо больше волновала застывшая подобно каменному изваянию девушка, не подававшая иных, кроме слабого дыхания, признаков жизни. Оборотень тяжко вздохнул и помахал перед липом ларэ Тьен рукой. Никакой реакции. Потом что есть силы заорал рядом с ее ухом. Она даже не вздрогнула.
«На раздражители не реагирует. Отлично. Если бы это не была ларэ Риннэлис, я бы сказал, что она испытала сильный шок. Пожалуй, даже по отношению к ней я могу это сказать. Вот только что могло испугать ее до такой степени? Ларэ Тьен, очевидно, повидала множество трупов в самом разнообразном состоянии, да и убийства ей не в новинку… И почему убийца не тронул ее?»
Мысль о том, что сама девушка могла сотворить подобное, в голову Сэну не приходила. Слишком уж невероятной была такая версия. Изуродованное тело на полу говорило скорее о чудовище, а им Риннэлис уж точно не являлась. И вряд ли у нее хватило фантазии так поиздеваться над трупом. Сэн еще раз окинул взглядом останки и предположил, что среди них может даже чего-то не хватать.
«Дивно… Неужели у кого-то из наших крыша во время дней безумия поехала? Но тогда бы разорвали в первую очередь именно ее, ларэ Тьен. Но кто же тогда?.. Оборотень в нормальном состоянии на своих не кинется, а оборотень обезумевший с сородичем попросту не справится… В любом случае необходимо привести в себя ларэ Риннэлис, наверняка она видела, кто и как это сделал».
Раэн с чувством выполненного долга возвращался к себе. Труп Элоры спрятан надежно, в старой алхимической лаборатории, разгромленной им и Линхом еще во времена юности. Потрудились они тогда знатно, и даже сейчас, спустя более двух сотен лет, туда добровольно не суются. Конечно, сокрытие тела — мера сугубо временная и даст лишь короткую передышку… но нужно же было сделать хоть что-то для кузена, целостность шкуры которого теперь под большой угрозой. Возникали случаи, когда Раэн готов был согласиться с мнением людей, гласившим, что традиции — это просто устаревший бред. Разумеется, разочарование в укладе жизни собственного народа посещало оборотня нечасто, но сейчас настал именно такой момент. Линха, талантливейшего организатора, сильного телом и духом, могли убить из-за совершеннейшей глупости.
Женщины. Женщины, которым не давали ни единой возможности получить хоть какое-то влияние в клане, в то же время почитались как воплощения богини, и их жизнь была священной. И именно по женщинам определяли, благоволят ли боги к мужчине или нет. Многочисленное потомство говорило о благословении высших сил, если же так происходило, что жена или любовница погибала не по причине чужого злого умысла, считалось, что боги гневаются. И одно дело, когда гнев обращен на оборотня простого, с лордом же совершенно иначе. Его злая судьба отразится на всем клане. Поэтому в таком случае правителя просто приносили в жертву от греха подальше. Семь погибших женщин означали смертный приговор, число богов, явный знак неблаговоления.