Ложь
Шрифт:
— Если хочешь, мы можем просто исчезнуть, — неуверенно предлагает он. — Я могу легко вывезти нас из страны, и у нас есть деньги. Мы могли бы поселиться где-нибудь в тихом месте. Вне радаров. Хотя нет никаких гарантий, что нам не придется периодически переезжать.
— Ты хочешь сказать, что мы будем в бегах всю оставшуюся жизнь?
— Скорее всего. — Он сглатывает. — Не могу ничего обещать, пока не узнаю больше о том, кто пытается нас убить.
— Я никогда больше не смогу увидеть свою семью или
— Не сможешь. По крайней мере, какое-то время, — говорит он. — Но мы будем вместе, если ты этого хочешь.
Я слышу, как под моим ухом сильнее бьется его сердце. Чувствую легкое напряжение его хватки. Как будто он боится, может быть. Супершпион, который путешествовал по всему миру, убивая плохих парней и исправляя ошибки, беспокоится о том, чтобы потерять меня.
Это большой скачок — доверять этому человеку. Он облажался со мной. И все же… мое сердце может быть смущенным и настороженным из-за нашей истории, но оно также становится мягким при мысли о нем. Несмотря на укус. Он это вполне заслужил. Я хочу больше его запаха, его прикосновений, звука его голоса. Мне это нужно.
Так что, по правде говоря, я больше не хочу его бросать.
— Понятия не имею, сработает это или нет, — говорю я. — Но я хочу, чтобы мы попытались остаться вместе.
Он с облегчением выдыхает.
— Хорошо.
— Но больше никакой лжи. Серьезно. — Я приподнимаюсь на локте, показывая ему самое серьезное лицо. — И мы не собираемся бежать. Мы не собираемся так жить, всегда оглядываясь через плечо. Мы собираемся остаться. Мы будем бороться и все исправим.
Глава 6
— Это нехорошо.
Когда я выхожу из душа, Медведь уже пришел. Они с Томом стоят перед телевизором, не отрывая глаз от экрана. Это репортаж о смерти английского лорда, его тело нашли всего несколько часов назад в особняке в Лондоне. Их полная сосредоточенность на новостном репортаже в сочетании с полной неподвижностью придает комнате резкую атмосферу.
Я хватаюсь за полотенце, мокрые волосы свисают по спине. Фена нет, так что я просто заплету их и буду надеяться на лучшее.
— У него был сердечный приступ?
— Именно так я бы и поступил. Достаточно легко подделать или вызвать.
Том уже принял душ и одет в черные брюки, водолазку и ботинки. Разумно для такой погоды, но все же демонстрирующее большую часть своей скрытой горячности. Или, может быть, я все еще разгорячена сексом. По крайней мере, если мы умрем, то у нас уже был примирительный секс. Хотя это не очень-то утешает. Моя тревога с ревом возвращается к жизни вот так просто. Но я изо всех сил стараюсь этого не показывать; у Тома и без меня хватает забот.
— Ты уверен, что он был одним из них? — спрашивает Медведь, скрестив руки на груди.
Том
— Ага. Он один из трех боссов. Я знаю о нем уже несколько лет.
— Значит, кто-то пытается убить не только оперативников, — говорю я. — Они убирают и главных боссов.
Том поворачивается, оценивая мой растрепанный вид. Его взгляд на мгновение потеплел при виде меня, мокрой, в одном полотенце. Затем он быстро поворачивается, понимая, что он не один наслаждается таким положением дел.
Почти уверена, что Медведь и раньше видел женщин в разных стадиях раздевания, но Том все равно стоит между мной и нашим гостем точно так же, как он сделал это с Вороном. Это все равно что иметь собственную личную охрану.
Он кивает подбородком в сторону стола.
— Возьми свежую одежду, детка.
Несколько сумок стоят на полу, а на столе ноутбук и еще какие-то технические штучки. Может быть, подслушивающие устройства. Не знаю.
— Раз уж ты остаешься дома, надень что-нибудь поудобнее, — говорит он. — Ты голодна? Я заказал пиццу. Должна быть здесь в ближайшее время. Но если хочешь, я могу раздобыть тебе что-нибудь еще.
— Пицца звучит неплохо.
— Волк, кто сменит его после смерти босса? — спрашивает Медведь.
— Его сын наследует свою долю, — отвечает Том. — Насколько я знаю, типичный богатый парень, живущий своей лучшей жизнью на Ибице. Вообще-то у меня на него не так уж много инфы. Я не осмеливался подойти слишком близко, на случай, если кто-то пойдет по моему следу.
— Ладно. Звучит плохо. Что тебе известно о двух других?
— Сейчас для нас важна только Элен Синклер. Насколько мне удалось выяснить, она самая доступная из оставшихся боссов.
Медведь хмурится.
— Мне знакомо это имя. ООН, верно?
— Среди прочего. Ее пальцы во многих пирогах, — говорит Том, сжимая губы в тонкую линию. Выражение его лица было мрачным. — Достаточно денег, чтобы финансировать такую операцию, как наша, с ресурсами, чтобы остановить любое дерьмо, летящее в ее сторону, если нас разоблачат.
— Что именно ты собираешься делать? — спрашиваю я.
— Чем меньше ты знаешь, тем лучше, — отвечает мой идиот жених. — Вообще-то, закрой уши, пожалуйста.
Как будто я это сделаю…
— А как насчет разведа в отеле? — спрашивает Медведь.
— Мы прочешем окрестности и проверим это место, прежде чем пытаться проникнуть внутрь. Я не хочу рисковать и откладывать слишком надолго.
— Она придет поболтать?
— Хороший вопрос. Мы понятия не имеем, кто нарушил связь, когда все пошло наперекосяк. Если это была она…
— То мы в дерьме.
Я с интересом наблюдаю за ними.
— Инфа? Развед? Что это за язык — на котором вы говорите?