Ложь

Филдс В.

Я взяла со стола фотографию, которую разглядывала всю ночь, и протянула Еве. Она, судя по лицу, уже поняла, что это, но, чтобы как-то оттянуть время, включила лампу, наклоняясь ко мне.

– Да, – наконец сказала она, положив фото на стол, и выпрямляясь. – Я иногда достаю эту фотографию, и смотрю на нее. Это немного помогает мне, когда я чувствую… что больше нет сил бороться со всем. Ну, ты знаешь, – неуверенно закончила подруга, и снова направилась к небольшому прямоугольному шкафу, в поисках одежды для школы.

– Это твоя сестра?

– Да. – Ева казалось не была против говорить на эту тему, но

я чувствовала, как ее голос напрягся.

Меня начало тошнить. От недосыпания и, происходящего. Больше от происходящего.

Ее сестра. Энджел Норвуд.

Ее убили в Новом Орлеане. Я видела статью. Я слышала слова миссис Норвуд, и ее дочери. Я видела фотографии. Я говорила с Кэри Хейлом.

И я видела ее. Я слышала ее голос.

Я видела Энджел, которая представилась мне Сереной. Кэри Хейл не мог не знать, кто стоит перед ним, значит, они что-то скрывают.

Кровь в голове стала пульсировать, боль отдавать в виски.

Несмотря на то, что я всю ночь пыталась разобраться в происходящем, я так и не нашла никакого подходящего объяснения.

Энджел должна быть мертва. Серена должна быть мертва.

Ева видела тело. Она была на опознании. Тело ее сестры увезли в морг. Кэри Хейла подозревали в ее убийстве.

Что это?

Что происходит?

На секунду, я подумала, что схожу с ума. Возможно ли, что человек, который умер, вновь ожил, и теперь живет с нами в одном городе, под другим именем? Нет, в действительности такого не может произойти.

Должно быть я ошиблась.

Это просто два похожих человека.

Сквозь мое тело прошла дрожь.

– Что с тобой? – Ева смотрела на меня в зеркало, пока расчесывала свои огненно-рыжие волосы.

– Ничего.

Со мной что-то не так.

Я хожу во сне, я вспоминаю прошлое, которого возможно может и не быть, и я встретила сестру Евы, умершую год назад.

Я схожу с ума.

***

В школе, мне не удалось скрыться от Кэри Хейла, когда он внезапно выскользнул из аудитории по испанскому, и пристроился к моему шагу. К сожалению, в коридоре не было людей – урок уже начался, а у меня было окно, и время я хотела провести в библиотеке.

– Ты игнорируешь меня из-за нашего поцелуя? – спросил он.

Когда я приехала утром от Евы, я собралась так быстро, что тетя Энн даже не успела предложить мне позавтракать, перед уходом в школу. Я надеялась, что я не встречу Кэри Хейла, пока не решу, как вести себя с ним.

– Ты действительно так сильно переживаешь? – он нахмурился, а я покачала головой, глядя вправо, затем влево, проверяя, не выйдет ли кто неожиданно в коридор, но никого не было.

– Нет, я не переживаю.

– Тогда почему ты меня избегаешь? Я видел с какой скоростью ты ушла сегодня, и это было странно. Словно ты думаешь, что я могу тебя съесть при удобном случае. Это был поцелуй, Энджел. Поцелуй между нами. Я не пытался проглотить тебя.

Энджел…

Меня словно парализовало.

Нет, Кэри Хейл не убийца, но он лжец. Год назад, что-то произошло. Между мной и Кэри Хейлом, и между ним и Сереной. Это поменяло наши жизни.

Я отвернулась от него, приходя в себя, и зашагала по

коридору, в сторону лестницы, ведущей на первый этаж.

Я считала Кэри Хейла своим персональным героем, человеком, с которым меня не подстерегает опасность на каждом шагу. Он был для меня тем, с кем я могу поговорить, о чем угодно.

И он знает обо мне все.

А я не знаю о нем ничего.

– Стой, Энджел.

– Не называй меня так, – огрызнулась я.

– Что на тебя нашло? – он обошел меня, преграждая дорогу, прямо возле лестницы.

– Ты хочешь, чтобы я сбросила тебя вниз? – мои брови взлетели вверх. Я должна спросить у него о Серене, но, зная Кэри Хейла он не ответит. И даже если он что-то скажет, это будет запутанная, ненужная информация, и в итоге, он переведет разговор на меня.

– Если ты заговоришь после того, как я сверну себе шею, то я готов пожертвовать собой.

– Ты что, обладаешь суперспособностями? Сможешь оживить себя, как сделал это с Энджел Норвуд?

Я развернулась, и зашагала к другой лестнице, в противоположном конце коридора. Кэри Хейл бросился за мной. Он схватил меня за руку останавливая.

– О чем ты говоришь? – его голос звучал измученно, словно я ранила парня в самое сердце.

Я вздохнула.

– Я хотела обсудить это с тобой дома, но, если ты хочешь поговорить здесь, и добиться того, что о нас будут знать не только студенты, но и весь город, я готова это сделать. – Я никогда не говорила так быстро, и так зло, но сейчас я не могла сдержать эмоций. – Серена, верно? Знал бы ты, как я была удивлена тому, что девушка, которая якобы, – я сделала кавычки пальцами, - погибла год назад - это сестра моей подруги. Мы говорили об этом с тобой, миллион раз! Ты разве упомянул этот незначительный факт? Сказал: «О, знаешь, Скай, хочу предупредить, что знаком с твоей подругой, Евой. Меня подозревали в убийстве ее сестры».

Лицо Кэри Хейла стало непроницаемым. Он засунул руки в карманы своего белого халата.

– По-твоему, все должны следовать твоему примеру?

– Что? – не поняла я. Мне не понравился тон его голоса – обвинительный, напряженный, словно это я была в чем-то виновата.

– Я спросил, по-твоему все поступают так как ты? Роются в своем прошлом, анализируют, пытаются найти ответы? – он стал наступать на меня, отодвигая к стене. – Некоторым не хочется вспоминать прошлое ни под каким предлогом. Тот день был самым худшим днем в моей жизни. Знаешь, что я испытал, когда она умирала у меня на руках? Знаешь, что я почувствовал? Она сказала «спасибо». За то, что я был там, что я не оставил ее одну, не бросил ее под тем дождем. Знаешь, что я чувствовал тогда? НЕТ! ПОТОМУ ЧТО ТЕБЕ НИКОГДА НЕ ПРИХОДИЛОСЬ ПЕРЕЖИВАТЬ ПОДОБНОЕ!

Моя спина уперлась в стену. Я едва держалась на ногах – так жутко выглядел сейчас Кэри Хейл. Словно готов раскрошить стену, в которую уперлись его руки, чтобы чувствовать себя лучше.

– Ты знаешь… - он опустил взгляд, уткнувшись в пол. Я не видела его глаз, но знала, что они темнее ночи сейчас. Его голос дрожал. – С тех пор, я не чувствую себя… как обычно. Я изменился, и я никогда не стану прежним.

Я медленно вздохнула.

Мне было грустно. Обидно за него, за себя, за Энджел… и я была в растерянности.