Ложь

Борзакова Надежда Марковна

— Отец решил держать меня в стороне. Типа, к такому я не готов пока. Я взбесился и свалил из дому. Сам же с Мариком связался, стрелку забил. Хотел сам разобраться! Думал, что смогу! И не удивило ведь, что он сразу согласился, — впервые. Подробности тех дней Артем рассказывал впервые.

— Артем, Марик решился на убийство вовсе не из-за того, что ты забил с ним стрелку, а потому, что хотел отомстить Игорю, — слезы потекли по щекам, а голос ровный и твердый, — Значит покушение — на тебя или на Карину, на Серого или кого другого, кто имеет отношение к Игорю, и разборки в последствии были лишь вопросом времени. Твой опрометчивый

поступок лишь ускорил все.

— Сколько еще ты будешь оправдывать меня? Что я должен сделать, чтоб…

— Я не оправдываю, просто говорю, как есть. И мы оба это знаем. Смерть Сережи — не твоя вина. Увы, что бы мы не делали, как бы не поступали, защитить любимых на все 100 % не можем. Это ужасно трудно принять, гораздо проще…

— А я так и делаю! — заорал он и вдруг зашелся кашлем, — Проще… Вместо того, чтоб подойти к тебе тогда взял и свалил. Так было проще убеждать себя, что ты можешь и не любить его. Что можешь потом вернуться… Ведь, если б от тебя услышал иное… Дальше долбанная новость о свадьбе. Надо было приехать и хоть силком тебя увести. Заставить выслушать. А потом чтоб сама выбирала. Вот только если б не меня выбрала…

Я плакала. Я едва дорогу видела, еле-еле управляла машиной, хоть дорога здесь уже почищена. Волали клаксоны. Обычно я вздрагивала, когда слышала сигналы, сейчас же едва замечала резкие гневные звуки.

— …и я просто жалел себя, — сквозь охватившую меня панику вновь прорвался его голос, — Жрал, бухал, чтоб тупо забыться. И продолжил бы если б тогда не поплохело, и ты не стала меня спасать. Вместо того, чтоб самому тебя вернуть. Хотя-бы попытаться…

Связь оборвалась. Руки дрожали так, что я не сразу попала по сенсорам чтоб перезвонить. А в ответ опять: «абонент вне зоны действия сети».

— Просто телефон сел, — пробормотала вслух. Пожалуйста, пожалуйста, пусть так и будет. Попыталась вспомнить, заряжал ли его Артем перед похоронами и не смогла.

Страшно мне бывало огромное количество раз. Чаще, чем многим другим людям, ведущим похожую жизнь, но более уверенным в себе, смелым, морально сильным. Однако все эти страхи и в подметки не годилось испытанному той ночью, когда Артему стало плохо в клубе, и я впервые лицом к лицу столкнулась с огромной вероятностью того, что через миг его может не стать. Не в качестве моего мужчины, а вообще в любом качестве, окончательно и бесповоротно. Что его больше не будет не то что рядом, а вообще нигде. А потом пришло понимание: вряд ли я сама теперь смогу жить в мире без него. Пришло не сразу, а постепенно сформировалось за эти месяцы и внедрилось в подсознание. Стало рядом с инстинктом самосохранения, а возможно и затмило его.

И этот жуткий иррациональный ужас накатил сейчас тошнотворной лишающей самоконтроля волной. Но я знала: если не буду бороться, то не смогу помочь Артему. Это и помогало уверенно вести непривычную машину в снегопад по плохой дороге вместо того, чтоб начать рыдать и привычно звать на помощь человека, который сам в ней сейчас нуждался. Игнорировать страшные картины, услужливо рисуемые воображением.

Вечность спустя сквозь пелену снега проступили очертания моста. Я ускорилась настолько, насколько позволяла погода. Бросив машину у подножия моста, побежала по засыпанным снегом ступенькам. Вот только я позабыла, что белоснежная дымка вполне вероятно скрывала лед. К счастью, поскользнулась я не добравшись и до середины. К несчастью

не удержала равновесие. Секунда и боль взорвалась будто сразу во всем теле. Даже в глазах потемнело. Только бы встать! Только бы я не пополнила грустную статистику людей, получивших переломы на ровном месте. Если рука-ладно. А вот если нога, то я могла и не суметь найти Артема. Пошевелила пальцами. Отлично, почти не больно. Встала на дрожащие и непослушные ноги и принялась медленно подниматься наверх. Чуть ли не на четвереньках и почти вслепую из-за снегопада. Вот и мост.

— Арте-е-ом!

В ответ лишь свист ветра и шум оставшегося снизу шоссе.

Наплевав что могу опять упасть побежала вперед. Тело протестовало, я задыхалась от снега, летящего в лицо, но не останавливалась. Вдруг взгляд выхватил темнеющий у ограждения силуэт.

— Артем! — заорала, бросившись к нему. Упала на колени рядом и ухватившись за воротник куртки, стала трясти изо всех сил.

Покрасневшие веки тотчас же приподнялись.

— Вика, — с трудом произнес потрескавшимися губами.

— Да. Я здесь. Я с тобой, — склонившись обхватила руками его лицо. В нос ударил запах спиртного.

— Я мобильник в реку выронил… Прости, Вика. Прости, пожалуйста, — почти взмолился, хватаясь руками за мои предплечья.

— Ничего, это ничего, — имея в виду вовсе не потерю телефона, как и он, сказала я, — Ты как? Болит что-то?

— Так — нет, — он слабо улыбнулся.

— Я серьезно!

— И я…,- улыбнулся и от этого треснула корочка на губе и выступила кровь. Я стерла ее, а он прижался губами к моей руке, — Я нажрался… Прости.

— Ты встать сможешь? — я завела его руку себе за шею, сцепила свои замком поперек его торса и уперлась понадежнее ногами в засыпанный снегом асфальт, готовясь помочь.

— Опять сделал чтоб проще… Дрянь эту купил, — неловко сунув руку за пазуху, вытащил пухлый «зиплок» с белым порошком. Мозг сразу же прикинул какая ответственность грозит тому, у кого найдут такое количество. А следом добавил последствия употребления, — Но не сожрал ни грамма, Вик, хоть и хотелось. Каким-то хреном со стороны себя увидел. Противно стало… Мерзко… Веришь мне?

— Да! Да, конечно верю! Ты ведь сказал, что завязал с этим! Тема, прошу, послушай меня: мы должны сейчас добраться до машины и поехать домой. И там мы поговорим. Вставай!

Я попыталась его поднять. Артем едва слышно зашипел и побледнел еще больше.

— Тема? Спина, да? Ты упал и ушибся?

— Не, — сквозь зубы просипел мужчина, — Прошел много. От кабака того сюда. Как мы были счастливы, когда забрались туда, помнишь? А я не сберег это…. Разрушил и нет, чтоб отстроить потом попытаться, я…, - и вдруг одним рывком вскочив на ноги со всей силы швырнул пакетик в реку. Потом со стоном тяжело навалился на ограду. Хорошо, что я успела вновь ухватить иначе, он вполне мог упасть в воду.

— Я тебя держу! — сказала, оттаскивая от ограды.

— Держи всегда, иначе упаду.

Не знаю, как у меня получилось дотащить его до машины. Может дело в выбросе адреналина или что там еще увеличивает физическую силу в подобных ситуациях. Усадив Артема на переднее пассажирское сиденье, я пристегнула его ремень. Потом села за руль, пристегнула свой и тронулась с места. Вырулив на дорогу, включила печку на максимум. Телефон зазвонил очень некстати.

— Оль, я перезвоню, хорошо? Я за рулем просто.