Луч широкой стороной
Шрифт:
Вообще испортили все настроение своими деньгами.
Дмитрий, лежа на диване
Сначала мама проиграла. Она записала Динку в косметический кабинет, через полчаса они уже отправились, а через сорок минут вернулись. Динка не скандалила, а злилась. Потому что теперь она проиграла. Оказалось, это ужасно больно, и наша стильная жертва рекламы выскочила из кабинета после первых трех секунд. Динка у нас такая луно-теле-солнце-подруга-модо-и-кучаещечегозависимая, психованная – одним словом, даже нам с Лехой рикошетом досталось. Мама говорит, что все девочки
Все знакомые собираются кто куда. Я пожаловался, что, скорей всего, проторчу лето в городе. В ответ на это Артур предложил ехать в Аркаим. Говорит, что со своей палаткой и едой получается совсем недорого. Деньги нужны только на дорогу. Речка там есть, еще есть куча народа интересного, особенно девчонок. «И они иногда купаются голыми», – шепнул он. Мы пошли домой вместе. Артур уже завтра уезжает. У него мать в Аркаиме все лето работает – проводит тренинги.
– Какие тренинги? – спросил я просто так, чтобы поддержать разговор.
– «Контакты с потусторонним миром», «Луч широкой стороной, или Как найти место силы», «Секреты богатства».
Не знаю, что мне больше запало в душу – голые девчонки или «Секреты богатства», но я стал думать про поездку в Аркаим. Хоть какое-то развлечение за все лето. В Инете оказалось много разного про это место на Южном Урале.
Аркаим – древнейшее в России поселение народа, который затем разделился на русских, немцев, иранцев, англичан и пр., и пр. Называли их индоевропейцами, то есть они от Индии до Европы прошли. Или наоборот. Пять тысяч лет назад они пришли сюда то ли со стороны Черного моря, то ли с Полярного Урала. Построили хорошо спроектированные селения. У них были колесницы. Мужчин хоронили вместе с колесницами и лошадями. Причем лошадей укладывали так, словно они бегут. Не знаю, как к этому относиться. Если бы я погиб раньше своей лошади, я бы не хотел, чтобы ее прикончили и уложили в могилу. Хотя более преданного друга, чем лошадь, нет. Ей все равно, как ты одет, кто у тебя предки. Конь никогда не психует и не обижается.
Аркаимцы прожили в своем городе около ста лет. А потом ушли. При чем здесь «секреты богатства»? Жили они, конечно, не бедно, в каждой семье по 20 коров. Вот если бы лошади…
Надо придумать, как убедить родителей отпустить меня в Аркаим.
Дневник наблюдений Лешки за папой, который, может быть, робот
Я уснул. А потом мне приснился сон, что прилетели черные демоны и потащили меня ужинать. Я сразу подумал, что они будут мной ужинать. Тогда я сделал, как велел Ахура Мазда, великий бог огнепоклонников, – немного покричал на них волшебными словами, и они превратились в Динку, сильно накрашенную и в незнакомой одежде.
– Неужели так страшно? – спросила Динка. – Может, ты от ужаса и аппетит потерял?
– Ты что, в памперсе? – спросил я, потому что у Динки были штаны, как у меня маленького, когда я еще не умел ходить на горшок.
Но Динка сказала, что я ничего не понимаю в моде.
Мы ужинали тихо. Все молчали. Я смотрел на папу. Я его редко вижу. Только за ужином и еще иногда в выходной. Я решил, что понаблюдаю за ним, и мне будет что записать в дневник. У папы, когда он жевал, шевелились уши. Я потрогал его уши: они у краев твердые, не сгибаются.
Я спросил у папы: почему у него уши твердые? У нас у всех потрогал – мягкие, а у него – твердые. Это признак биороботов и демонов.
Тогда папа сердито сказал маме:
– И что у нас ребенок читает? Апокалипсис или «Молот ведьм»?
Я сказал, что читаю Авесту. И что Авеста была написана много тысяч лет назад. Там интересно про то, как нужно отгонять демонов и что делать, если притронешься к мертвецу.
– Если мы не дадим папе спокойно поесть, то ему пригодятся эти знания, – сказала мама.
И мы опять ели молча.
Тогда я спросил у папы, знает ли он, где похоронен Заратуштра? И не к нему ли он решил притрагиваться?
– У меня, – медленно, ну совсем как робот, у которого садится источник питания, ответил папа, – был тяжелый день.
Можно подумать, что я заставляю его раскапывать Заратуштру.
Но потом Динка пошла за пирогом, и папа увидел ее новые брюки.
– Это еще что? – спросил он. – Ты собираешься ходить, как… как…
– Пусть ребенок ходит в том, что ему нравится! – сказала мама, которая уже до этого ругалась с Диной из-за этих брюк, но потом все равно купила.
Мама всегда так: сначала возмущается, а потом сделает, как ее просишь. Я по себе знаю: она завязывает мне шнурки, потому что мне самому совсем не нравится это делать.
– Нужно, чтобы она сама поняла, как глупо выглядит, – добавила мама.
– Вы ничего не понимаете в моде! Вы совсем отсталые! – заорала Динка, но шарлотку достала.
– Не ори на родителей, – сказал папа.
– А на кого мне орать? – поинтересовалась Дина.
– Чур, не на меня! – сказал я.
– А давайте того, кто будет громко разговаривать, начнем штрафовать, – предложил Дима. – Леха может какой-нибудь крикоизмеритель изобрести.
Я объяснил, что осциллограф, или шумомер, уже изобрели. И если среди нас есть робот, то в него это должно быть встроено.
– Прекрасно, – сказала мама, – теперь я могу спокойно оставить вас на три дня. Я уезжаю в командировку. Вот тогда орите сколько хотите.
– Куда уезжаешь? – спросил я и приготовился заплакать, потому что я никогда не хочу, чтобы мама уезжала. А если хорошо пореветь, то она, может, и не поедет.
Дмитрий, озадаченный неожиданным поворотом событий
– В Аркаим, – ответила мама. – Это недалеко от Магнитогорска. Раскопки. Исторический парк там. Сделаю цикл материалов об экологическом мышлении человека эпохи бронзы. Представьте, что четыре с лишним тысячи лет назад люди после себя не оставляли никакого мусора!