Лучшая доля
Шрифт:
— Ай, — выдохнула и потёрла ноющие мышцы.
— Лежи, — тут же приказал Вилорг и даже заботливо опрокинул на подушки. — Говорил же тебе, что ты хрупкая.
Приятная волна смущения растеклась в сердце. Ещё никто из мужчин не заботился обо мне. Поутру просто прощались и расходились, как в космосе корабли. А тут всё иначе. Неожиданно и приятно.
Всматриваясь в лицо манаукца, осознала ещё одну вещь — он напряжён и словно ждёт от меня чего-то. Я растерялась, не понимая, чего именно. Может, благодарность
— Слушай, от классного секса еще никто не умирал, — проворчала я, но Вилорг раздражённо фыркнул, покачал головой, словно я глупость сказала.
Так что же он хотел от меня услышать? Или ждал от меня чего-то большего? Может, завтрак? Я же женщина и мы в моей квартире. Или услугу?
— Спорное утверждение, особенно если учесть, какие вы, землянки, хрупкие. Теперь будешь от меня шарахаться?
Вопрос сочился болью и ядом, странная смесь от всегда вредного и ехидного Вилорга. Я уже рот открыла, чтобы его успокоить, когда меня озарило.
— Эй! — выкрикнула я в негодовании и опять села на кровати, да еще и толкнула манаукца в плечо. — Вы чего это с Шандаром Розу обсуждаете?
— Вы с ней ведь тоже Шандара обсуждаете между собой, раз поняла, о чём я тебя спросил.
— Эй, я женщина, мне можно, но вы! Вы же мужчины, а ведёте себя как бабы! Что он тебе рассказал, а?
Вилорг отвернулся, тяжело вздохнул.
— Знаешь, как ему сложно?
— Это не повод сплетничать с тобой, как бабы на базаре.
— Хватит повторять это слово, — осадил меня Вилорг. — Это просто дружеская поддержка. И мы не бабы, дальше меня информация не пройдёт. Ты же просто догадалась.
— Мне важно знать, о чём вы с ним говорили.
Даже не столько о чём, а как много доверяет Шандар Вилоргу. Всеми ли подробностями интимной жизни делится или так, общими словами.
— Угомонись, всё равно не расскажу ничего. Это только между нами с Шандаром.
Я испуганно спохватилась и робко уточнила:
— А о том, что мы с тобой переспали, рассказал ему?
Вилрог покачал головой, грустно вздохнув.
— И не рассказывай, — попросила я его, накрыв ладонью его предплечье. — Прошу.
— Почему? — сухо уточнил манаукец, а я густо покраснела.
— Потому, — недовольно буркнула и опустила голову.
Но Вилорг поднял моё лицо, больно ухватив за подбородок.
— Почему? — настойчиво повторил вопрос.
Я ещё тяжелее вздохнула, скривила губы.
— Да потому что неприлично. Понятно же, что ни тебе, ни мне обязанности не нужны и этот секс был минутной слабостью.
— Вот как? — изумился он.
— А что нет? — робко уточнила, но заметила лишь надменность, блеснувшую в алых глазах. — По тебе же видно, что ты не хочешь вешать на себя обузу в лице ущербной. Так что и не стоит никому ничего рассказывать.
—
— Секс с тобой, конечно же, великолепен, но не думаю, что у нас он выльется во что-то большее. Ты не можешь терпеть меня, я практически вынудила тебя со мной перепихнуться.
— Что? — остановил меня манаукец, гневно нахмурившись.
— А то, я прекрасно вижу твоё ко мне отношение и поверь…
— Какое отношение? — опять остановил меня манаукец.
Презрение так и кривило его губы.
— Всё, поняла, молчу. А ты иди, занимайся своими делами. Мне сегодня никуда не надо, выходной как-никак.
— Не решай за меня, Маргарита, — стальной голос Вилорга пробудил стайку испуганных волн, пробежавших по спине.
Я не подумала, что он может обидеться на правду. Но, видимо, перегнула палку, так как оказалась прижата крупным телом манаукца к матрасу, а его алый взгляд прожигал во мне дырку.
— Я сам решаю, как к тебе относиться, что с тобой делать и говорить ли кому-либо о нас или нет. Ты же привыкай, что теперь я в твоей жизни буду непрестанно.
— Чего? — как можно более дерзко и храбро протянула, хотя смелости во мне не было. Манаукец мне словно угрожал, только чем? Я не поняла.
— Ты обещала выдержать двадцать раз, осталось еще восемнадцать.
— А потом что? — я превратилась в приставучего ребёнка, который никак не отставал от взрослого дяденьки, знающего намного больше, чем он.
— Потом… — усмехнулся Вилорг, наклоняясь к моим губам, — посмотрим.
Утренние поцелуи после бурной ночи — это хуже чем зарядка, ни обнять, не проявить инициативу. Всё болело, но заботливый манаукец ловил любое изменение в моём лице, подстраиваясь так, чтобы мне было комфортно. В итоге я оказалась подмята под его тело, внизу живота всё опять радостно пело, разгораясь огнём желания. А Вилорг, ласково целуя, спускался всё ниже, играя языком с моими сосками, прокладывая запутанную дорожку из поцелуев к пупку, от него еще ниже, пока не оказался между раздвинутых ног.
— Ой, ой, — попыталась я остановить его, подумав об элементарной гигиене. — Мне в душ надо, — жалобно шепнула, смутно понимая, что не чувствую себя грязной, словно я и не занималась сексом. Даже понюхала руку и в сомнении пробормотала: — Или не надо?
— Не надо, — заверил меня Вилорг, — я помыл тебя, прежде чем уложить в кровать.
— И я не проснулась? — удивилась в ответ, вздрагивая от осторожных ласк мужчины. Его пальцы блуждали между складочек, словно невзначай задевая бугорок клитора.