Лучшая роль

Марс Остин

— Ты не знаешь, что она чувствует на самом деле, — тихо выдохнула девушка, хотя было видно, что она сама не особенно уверена в том, что говорит.

— Не надо ее защищать, ты сама понятия не имеешь, что она чувствует на самом деле, а я с ней общался и успел заметить много важных вещей. Она ко мне относится, как к чему-то такому приятному, но не необходимому, а я к ней отношусь серьезно. — Он взлохматил волосы и резко выдохнул. — Я столько всего ради нее сделал, перечислить сложно. Начиная с мелочей и заканчивая крестом, за который мне голову открутят, а она это все просто принимает, так, как будто это все ерунда… Я с самого начала носился с ней, как

ни с кем и никогда. Мы еще не общались толком, я курить бросил, когда узнал, что она не любит. Я бардак свой разгреб, когда понял, что рано или поздно она сюда придет, а ты помнишь, что у меня тут было, я тот еще свин. А она ходит вечно босиком, мне так стыдно было в первый раз, я потом полночи полы драил вместо музыки… А музыка? Когда она начала ходить на фонтан меня слушать, я специально искал песни, которые она любит, печатал, тренировался дома, чтобы вечером не лажать. Я ей сам песни писал такие… Мари, черт, я никому такого не писал.

— Стив, — мягко тронула его за рукав Мари. — Я уверена, она это все замечала и ценила…

— А я не уверен, — хмуро выдохнул он. — Она, если ты забыла, встречается со своим гребаным павлином, везде ходит с ним, спит с ним, целуется у всех на виду с ним. А я хожу как идиот, слушаю их сюсюканье… У меня аж руки трясутся от желания его убить, блин, если бы ты знала, как я об этом мечтаю.

Он посмотрел на свои руки, со зверским лицом сжал кулаки, потом расслабил и потряс головой, попытался улыбнуться:

— Черт, я с ума схожу… надо пробежаться, наверное.

Мари грустно посмотрела на него, помолчала, потом тихо спросила:

— Ну ладно, допустим, ты в ней не уверен… зря, конечно, но допустим. Решил, как ты это сказал… заморить свою нереальную любовь. И пытаться опять начать с ней встречаться ты не хочешь.

— Нет, не хочу, — решительно качнул головой Стив.

— Зачем тогда ты постоянно ее достаешь? Зачем потратил столько сил на эту глупую сцену, если ее, может, даже в серии не будет? — Стивен молчал, продолжая рассматривать руки, Мари ответила сама: — Ты просто пытаешься сделать ей больно, да? Заставить страдать? Ты знаешь, что она тебя любит, ты уверен, что не хочешь с ней встречаться, но зато очень хочешь ее помучить. Зачем? Она тебя настолько обидела?

— Да, настолько, — выровнялся Стивен. — Да, я хочу видеть, что ей на меня не наплевать, я гад и сволочь, но я этого хочу.

Мари вздохнула, подперла голову рукой и спросила:

— Это из-за Линды, да?

— Нет, при чем тут Линда? — Стивен отвел глаза, Мари кивнула:

— Да, она тут очень даже при чем. Ты ее любил, а она тебе изменила, забеременела и вышла за другого. И теперь ты перенес свою обиду на Стеф, хотя она совсем не такая.

— Она точно такая же, — ядовито выдохнул он, — точно. Тоже встречалась с одним, а спала с другим. Вот только Стефани я люблю гораздо сильнее, и если я ее прощу, а она опять со мной так поступит, я… не знаю, или с ума сойду, или точно кого-нибудь убью. Поэтому я не хочу даже начинать.

— Ты забыл кое-что, — опустила глаза Мари, он фыркнул:

— Магию? Не забыл. Эта гребаная магия только портит все, не хочу о ней даже говорить.

— В ту ночь, когда… ну, ты помнишь, — Мари смутилась и стала вертеть в руках чашку, — когда Крис пришел в нашу комнату. Мне все-таки кажется, что он ее заколдовал. Она говорит, что нет, но я думаю, она сама толком не знает.

— И что? Даже если и так, что это меняет?

— Да все, Стив. Представь, что она действительно ничего не могла сделать. Просто представь, ты

же знаешь, как это бывает, если она на тебя хоть раз смотрела Тем Самым взглядом. Этому невозможно сопротивляться, ты не понимаешь, что делаешь, а потом только удивляешься или вообще ничего не помнишь, как я. Что, если он действительно так поступил? И если продолжает это делать? Если бы это можно было как-то проверить и доказать, ты бы ее простил?

— Я бы его убил, — мрачно и спокойно произнес Стивен. — А потом подумал. У меня от этого павлина желание убивать и рвать на части напрочь отшибает все мыслительные способности. — Он опять посмотрел на свои руки, потом уложил на них голову и простонал: — О, боже, как же я хочу напиться… Ужраться в хламину, до состояния пьяной скотины, ползать и ничего не соображать.

— Ляг лучше поспи, — сочувственно вздохнула Мари. — У нас всех был тяжелый день, и не один. Ложись, я тоже пойду к Алексу и посплю у него, а то от сна рядом со Стеф только хуже.

— Мне работать надо, — неуверенно пробурчал Стивен, Мари поднялась и стала убирать чашки:

— Из тебя сейчас такой работник… давай, не выделывайся. А завтра съездишь к врачу.

— Ладно, я подумаю.

Он проводил ее до двери, Мари пошла по тропинке к зданию, а Стефани переключилась на Стивена. Он поднялся на второй этаж, взял гитару, спустился и сел на кровать у входа. Покопался в карманах куртки, выгребая из них мятые листы, нашел собственный портрет, нарисованный Стефани и вырванный из тетрадки Мари. Расправил листок, всмотрелся.

"Я сама его плохо помню, рисовала в таком состоянии, что немудрено забыть… Что-то с ним не так, с этим портретом."

Парень задумчиво повертел листок в руках, потом фыркнул и пробормотал:

— Ну и рожа.

Сложил пополам и сунул на полку. Попытался устроиться поудобнее, но в какой-то момент напрягся и замер. Через секунду начал укладываться гораздо осторожнее, положил рядом гитару, медленно расслабился и выдохнул.

Стефани собрала все оставшиеся крохи сил и направила на его лечение, заметила, как Стивен задержал дыхание, а потом тихо усмехнулся и прошептал в пространство:

— Спасибо, Стеф… Интересно, это ты с Мари поговорила, или в очередной раз случайно пожелала мне сдохнуть? — Вздохнул и закрыл глаза.

А Стефани, наконец, открыла.

Посмотрела на темные окна, на пустую кровать Мари. Встала и подошла к столу, где все еще валялись мятые листы, на которых утром спал Эванс. Стала разворачивать, рассматривать рисунки человечков и орнаменты, но не нашла ни слова.

"Значит, забрал. Ну и ладно."

Вернулась на кровать и открыла какой-то фильм на середине, чтобы к тому моменту, как появится Мари, выглядеть занятой. Шаги подружки она узнала еще в начале коридора, прикрыла глаза, собираясь с мыслями и прикидывая, как нужно выглядеть, чтобы рыжая поверила, что она все время ее отсутствия мучилась любопытством и неопределенностью. Когда открылась дверь, она подняла глаза от монитора и сняла наушники, неуверенно улыбаясь:

— Привет. Ну как твоя "обработка", удалась?

— Конечно, — довольно улыбнулась Мари, плюхаясь на кровать к Стеф. — Ему очень стыдно за выходку с крестом, и он страшно за тебя переживает. Я его немного успокоила, — подружка хитро прищурилась и покачала ладонью, — ну, немного… чуть-чуть. — Хихикнула и невинно пожала плечами: — Нет в мире более внимательного, покладистого и полезного в хозяйстве существа, чем влюбленный мужчина с чувством вины.

Стеф невольно улыбнулась, но тут же грустно поникла: