Лучшая роль
Шрифт:
Стефани повернулась к Стивену, продолжая улыбаться, но наткнулась на такой зверский взгляд, как будто она только что на его глазах распилила на части всю его коллекцию гитар, и мигом сделала серьезное лицо. Прочистила горло и тихо сказала:
— Ну что, что будем делать?
— То, что сказал твой гребаный сэнсэй, — шепотом рыкнул Стивен, — ты будешь меня изо всех сил прощать, а я буду пытаться спать. А для того, чтобы знать, сработало или нет, ты пойдешь со мной и будешь сидеть рядом.
— Ты думаешь, это необходимо? — помялась Стеф, он отвернулся и тихо сказал:
— Я думаю, что будет лучше, если рядом
— Ставь будильник, — поморщилась Стеф, он фыркнул:
— Я пробовал, он меня не будит.
— Ладно, — выдохнула Стефани, поднимаясь, — пойдем. Раньше начнем, раньше закончим.
— А что, ты куда-то спешишь? — ядовито поинтересовался он. — На уроки магического мастерства?
— Не твое дело, — поморщилась Стефани. — Тебе-то что, даже если и на уроки?
Он отвернулся и промолчал, они вышли из столовой и не проронили ни слова до самого трейлера, а когда он открыл перед ней дверь, Стефани не сдержала удивленного вздоха:
— Ух ты, ты навел порядок?
Он отвернулся и нехотя ответил:
— Я предполагал, что тебе придется прийти.
— Какая забота, — фыркнула Стеф, сбрасывая туфли, Стивен криво усмехнулся и снял куртку, с легким высокомерием ответив:
— Это не забота, а уважение.
— С чего бы вдруг ко мне — и уважение? — изобразила наигранный шок она, парень обернулся к ней и недовольно, но терпеливо пояснил, как маленькому ребенку, сморозившему глупость:
— Уважение не проявляют к кому-то, его распространяют вокруг себя те, в ком оно есть. Нельзя одного человека уважать, а другого не уважать, это лицемерие. Уважение как резус-фактор, либо есть, либо нет, — отвернулся и тихо, зло бросил: — В тебе — нет.
Он пошел ставить чайник, Стефани проводила его взглядом, немного ошарашенная таким заявлением. Взяла себя в руки и вошла, решительно уселась на свое обычное место и с натужной небрежностью заявила:
— Ну, знаешь ли, этому не учат в школе.
— Этому учит жизнь. А еще этому учат в спортзале, — тихо вздохнул Стивен, доставая чашки. — И не только потомственных мастеров, всех учат. Бойцы не просто так кланяются друг другу, тренеру, оружию и залу. Поклон вообще очень много значит, западная культура много потеряла, отказавшись от этого.
Стефани молча таращила глаза, пытаясь поймать нить беседы и влиться в нее как-то более гармонично, чем бесконечными глупыми подколами и упреками. Заметила, что он достает чай, невольно улыбнулась, вспоминая, сколько прекрасных часов они провели на этом самом месте, разговаривая обо всем и ни о чем за чаем. Попыталась вспомнить, на чем он остановился, спросила, просто чтобы не молчать:
— А зачем кланяться залу?
— Не "зачем", а "почему", — наставительно произнес он, ставя перед ней чашку и опускаясь напротив. — Поклон — это выражение уважения и признание права… как бы это сказать, — он потер лицо и вздохнул, — это сложно описать, никто этого не объясняет, это просто понимаешь со временем. — Поднял неуверенный взгляд на Стеф, опять опустил и попробовал еще раз: — Просто, понимаешь, спорт… как и жизнь в принципе, это по большей части не очень приятно, а иногда даже тяжело, больно и обидно, особенно, когда проигрываешь. И когда ты кланяешься противнику перед боем, ты выражаешь уважение и как бы признаешь то, что он тебе равен и даже в чем-то лучше
Он замолчал и оторвал взгляд от чашки, неуверенно посмотрел на Стеф, все еще пытающуюся въехать в то, что он выдал. Она почесала макушку и вздохнула:
— Как у вас все сложно…
Он усмехнулся и кивнул:
— Это я так сформулировал, наверное. Просто это долго и сложно объяснять, поэтому мне и нравится традиция поклонов, так можно все это выразить просто и емко.
— Ну бойцы ладно, — вздохнула Стеф, — залу зачем кланяться?
— Не "зачем", — опять поморщился Стивен, отпил чая, укоризненно посмотрел на Стеф, она закатила глаза:
— Почему?
— Потому что зал, как и хороший противник, позволяет тебе самосовершенствоваться, — он опять уставился в чашку, как будто прятал от нее глаза. — В зале тебе может быть тяжело и больно, но от этого ты становишься сильнее, поэтому когда уходишь, нужно выразить уважение и благодарность этому месту.
Она медленно подняла брови и вздохнула, не зная, что сказать и как реагировать, он со снисходительной улыбкой посмотрел на нее и махнул рукой:
— Не напрягайся, это сложно вот так сразу понять.
Она почувствовала в его тоне упрек и опять нахмурилась:
— А с чего ты взял, что во мне нет уважения?
— Видно, — поморщился Стивен.
— Как? — обиженно фыркнул она. — Я тоже умею убирать в комнате, когда ко мне приходят гости.
— Я убираю не потому, что это модно или так принято, — раздраженно огрызнулся он, — я просто не хочу, чтобы ты испытывала неудобство или отвращение, находясь в моем доме. Это не забота, еще раз тебе повторяю, это уважение. — Он выпрямился, уперевшись ей в глаза злым взглядом, — не врать, не увиливать, не отвечать на прямые вопросы "не твое дело", брать, твою мать, трубку, когда тебе звонят, — Стеф уже было не по себе от его тона, он заметил и опустил глаза, чуть тише добавив: — А еще, если ты не заметила, я при тебе не курю. Никогда, хотя иногда хочется так, что руки трясутся.
Она сразу посмотрела на его руки, он ухмыльнулся, она смутилась. Отвела взгляд и тихо спросила:
— И сейчас?
— Какая разница? — ухмыльнулся он. — Я не буду. У меня нет зависимости, я курю только когда нервничаю. Если все в порядке, то мне не хочется.
Она молчала, он тоже, тишина мягко обволакивала их, расслабляя и наполняя комнату отголосками воспоминаний. О том, как им когда-то было хорошо вместе. О том, как они целовались на втором этаже. О том, как он уходил не оборачиваясь, а она оставалась у студии, как потом напивалась на пляже, прислушиваясь к звонкам, и как потом со злостью отключила телефон.