Лучшая жена на свете
Шрифт:
– Подозреваю, что у вас есть и другие секреты. – Его пальцы скользнули по подбородку.
Здравый смысл подсказывал ей, что надо отступить подальше от его прикосновений, от которых ее бросало в жар. Но хотя она знала все о том, как надо выживать, о жизни она знала мало. Ее женская сущность пребывала взаперти до того момента, как он своим поцелуем отомкнул дверь. И теперь она боялась пошевелиться, борясь с желанием узнать, что же он будет делать дальше.
С бьющимся сердцем она облизнула губы.
– У всех есть секреты, милорд. Даже у вас.
По
– Не могу не согласиться. – Его пальцы теперь двигались кругообразно вокруг ее уха. – Хотя я совершенно не согласен с тем, что вы сказали раньше.
– С чем именно?
– Что вы не тщеславны и вам нечем кичиться. – Кончиками пальцев он провел по ее губам. – Вы прекрасны.
Его слова рассмешили ее.
– Да вы сумасшедший.
У него дернулся уголок рта.
– Я также отзываюсь о вас более лестно, чем вы обо мне.
– У меня есть зеркало, Я – прекрасна? Ничего подобного.
– Может, у вас и есть зеркало, но вы себя на самом деле не видите. – Он склонил голову набок, словно оценивая ее. – Пожалуй, вы правы. Вы не просто красивы. Ваша красота изысканна.
Это определение было, по ее мнению, еще более нелепым, но его талантливые пальцы, которые продолжали восхитительное движение по ее лицу, а потом и по шее заставляли ее почувствовать себя изысканной. Было просто невозможно не закрыть глаза и не поддаться этой ласке, совсем так, как это делал ее кот Месье, когда она его гладила. Она и представить себе не могла, что прикосновения мужчины могут быть такими нежными и вместе с тем могли бы так возбуждать.
– Вы выпили? – была вынуждена она спросить.
– Нет. – Не отрывая руки от ее лица, другой он обнял ее за талию, – В этом не было необходимости. Это вы опьянили меня.
Его прикосновение, напряженный взгляд его глаз заставили ее задрожать и почувствовать себя так, словно все внутри ее тает. Его глаза потемнели, и даже если от этого зависела бы ее жизнь, она не смогла бы отвернуться. «Поцелуй меня. Прошу тебя, поцелуй меня». Эти слова пронеслись у нее в голове, требуя, чтобы они были произнесены вслух. Предвкушение было столь велико, что походило на боль. В тот момент, когда она почувствовала, что больше не выдержит ни секунды, он наклонил голову и прижался губами к чувствительному месту у нее за ухом.
Она закрыла глаза. Их тела были прижаты друг к другу от груди до колен. И хотя внутренний голос приказывал ей остановиться, отступить, она положила руки ему на плечи.
– Вы и представить себе не могли, как я обрадовался, узнав, что вы не замужем, – прошептал он, и от его жаркого дыхания у нее по спине побежали мурашки.
– Вы поступили плохо, проникнув в мою комнату. Я, я очень сержусь на вас за это. – Однако вздох удовольствия, сопровождавший эти слова, говорил об обратном.
– Значит, мне придется постараться снова заработать ваше расположение.
Ощущение от его губ, изучающих то место, где соединяются шея и плечо, было таким потрясающим, что у нее
– Даже если бы я обнаружил в вашей комнате следы какого-либо мужа, я все равно знал бы, что вы не замужем.
– Каким образом?
Он выпрямился, и она открыла глаза.
– Вчера вечером, в карете, – сказал он и провел пальцем по ее губам, – когда я вас поцеловал. Для замужней женщины вы были слишком неумелой.
Ее словно окатили холодной водой. Она не могла вспомнить, когда краснела в последний раз, но сейчас она вспыхнула, и ее щеки залила краска оскорбления. Она попыталась оттолкнуть его, но он еще крепче прижал ее к себе и притом без всякого усилия, что было вдобавок еще и унизительно.
– Не смущайтесь, – сказал он, – это был комплимент.
– Комплимент, – невесело повторила она. – Сначала вы называете меня красивой, потом – изысканной, а теперь уверяете, что сделали мне комплимент? Какую еще ложь мне придется услышать?
– Я не лгал. Возможно, вы и не считаете, что ваша красота изысканна, а я думаю именно так. С той минуты, как я увидел вас в первый раз, ваше лицо постоянно меня преследовало. А что касается того, как вы целуетесь… я нахожу это очаровательным, невероятно возбуждающим. Вы и сами это знаете. Или я ошибаюсь?
Если у нее и не было опыта, его с успехом заменяли наблюдения, полученные в темных переулках Лондона. Поэтому она сказала:
– Я, возможно, и неопытна, но мне знакома реакция человеческого тела.
– И вы легко всему учитесь. Я ни о чем не думал, кроме вас. А вы обо мне думали?
О Господи, куда подевался тот холодный взгляд, который всегда приходил ей на помощь в нужную минуту?
Взгляд, от которого только что не шарахались мужчины, пытавшиеся приставать к ней?
Почему она не сердится? Вместо этого она так сильно жаждет испытать магию его поцелуя, что вся дрожит.
«А вы обо мне думали?» Да он проник в каждую трещинку ее сознания. С ее губ была готова сорваться ложь, но ведь он был с ней честен…
– Да.
– Надеюсь, то же самое, что я – о вас.
Она не без труда взяла себя в руки и притворилась, что удивлена.
– Я не уверена. Вы думали о том, как бы ударить меня сковородкой по голове?
Уголки его рта приподнялись. Он покачал головой и, опустив руку ниже ее спины, прижал ее к себе.
– Нет. Я думал о том, что хочу к вам прикасаться. – Он провел губами по ее рту. – О том, что хочу вас целовать. О том, какая вы теплая и сладкая на вкус.
От его хрипловатого шепота ее сердце забилось так гулко, что ей стало трудно дышать. А он уже проводил языком по ее губам, и они невольно разомкнулись ему навстречу. Но он не стал ее целовать, а поднял голову. Он заглянул ей в глаза, изучая ее так, словно она была загадкой, которую ему предстояло разгадать.
– А ваши мысли были такими же, как мои?
«Они были такими же с той самой минуты, как вы поразили мое воображение четыре года назад в Воксхолле». Она не могла солгать ему, даже если бы попыталась.