Лучше бы измена

Морис Ева

Никита осторожно, будто я хрупкое сокровище, коснулся губами моей щеки. Замер, словно специально давая мурашкам разбежаться по всему телу, и прочертил дорожку из поцелуев к ушку, а потом и к шее…

Мои пальцы сильнее сжали ткань его рубашки.

Дыхания вдруг перестало хватать…

И от следующего поцелуя в шею я застонала, выгибаясь… А он лишь усилил напор.

Я будто ухнула в бездну… Поток закружил меня, завертел, заставляя забыть о настоящем, и думать только о Никите.

О его горячих

руках, вдруг оказавшихся под курткой, о губах, дарящих небывалое наслаждение, заставлявших задыхаться…

Я пылала, горела… но не понимала, чего именно мне не хватает…

– Пожалуйста… – прошептала я, едва слышно. – Пожалуйста…

Никита отстранился, и я чуть не застонала от ощущения, что меня лишили самого важного, самого ценного…

Ореховые глаза потемнели, отражая незнакомые мне эмоции.

– Не здесь, лучик. Поехали.

Глава 14

До отеля, в котором остановился Никита, мы доехали за каких-то двадцать минут. В голове мелькнула и тут же пропала мысль о том, с какой же скоростью несся он спасать меня…

Мелькнула и пропала, вытесненная совсем не благодарными мыслями.

Стоило Никите ссадить меня с колен и предложить пересесть на переднее сидение, как осознание от того, что я только что делала, словно обухом ударило по голове.

Краска залила лицо. Смотреть на Никиту было мучительно стыдно, поэтому я отворачивалась к окну, всем своим видом показывая, насколько мне интересна дорога и проносящиеся мимо машины. Гораздо интереснее, чем спутник, то и дело кидающий на меня внимательные взгляды.

И самое ужасное, он видел, как после этих взглядов я вся сжималась, боясь, что он сейчас заговорит… Что Никита скажет? Что он вообще обо мне думает, после случившегося? И… и куда мы едем?

Ответ я получила, когда мы остановились возле высокого белого здания. Что это за место было понятно любому, кто умеет читать. Огромные буквы не оставляли простора для фантазии и с гордостью сообщали: «Отель «Империал»».

Пятизвездочный отель, куда и поселили наших московских гостей, и куда один из гостей привез меня…

– Мы приехали в отель, – зачем-то сообщила я, чувствуя, как в горло сдавливает от страха, а в груди разгорается пожар недоверия к Никите.

– Вернуться домой я тебе не позволю, а на лавке в парке спать холодно, – мягко отозвался он, припарковавшись. – Или мне стоило заехать в больницу?..

Никита скользнул по мне внимательным, изучающим взглядом, но я быстро покачала головой, чувствуя себя неуютно.

– Нет, не нужно… Все само заживет.

От воспоминаний о Вове меня передернуло, и я вновь перевела взгляд на отель.

Головой я понимала, что Никита прав. Мне просто некуда пойти. Можно снять номер или найти квартиру на сутки,

но у меня слишком мало денег на карточке и… слишком сильно я боюсь остаться сейчас одна. Почему-то казалось, что стоит Никите скрыться из виду, как рядом тут же появиться Вова… И что будет тогда даже сложно представить.

– На меня все будут смотреть, – коснулась я губы, стараясь отвлечься от страшных мыслей.

– С этим я тоже могу помочь, – отозвался Никита, доставая из бардачка солнцезащитные очки и черную тканевую маску. – Будешь выглядеть, как скрывающаяся от папарацци звезда.

Я слабо улыбнулась и примерила маскировку. Не сказать, что я стала неузнаваемой, но следы домашнего «конфликта» перестали бросаться в глаза.

– Готова? – поинтересовался Никита и, получив в ответ неуверенный кивок, помог мне выйти из машины, предложив руку.

Рука была теплой, надежной и крепкой, такой, что я не нашла в себе сил отпустить ее. Так за нее и держалась, пока мы пересекали холл, ловя на себе любопытствующие взгляды, поднимались на стеклянном лифте на девятый этаж и заходили в номер 918.

Только оказавшись внутри я вспомнила о приличиях и отпустила его руку.

– Ты что-нибудь хочешь? Воды, горячий чай или что-то алкогольное? – уточнил Никита, закрывая за нами дверь.

– Ничего, спасибо…

Голос дрогнул, и я прикусила губу, неуверенно оглядывая вполне себе стандартный номер.

Что я еще ожидала? Что в центре комнаты вместо огромной двуспальной кровати будет стоять батут?..

– Тебе помочь раздеться? – раздался голос Никиты за моей спиной, и я отшатнулась, разворачиваясь.

По его губам пробежала грустная улыбка, что заставило меня устыдиться.

Сама же его недавно практически умоляла его сделать со мной… всякое. А сейчас…

Он, может, ждет меня определенных действий, все же мы в его номере, а я шарахаюсь от него, как от прокаженного…

– Представляю, о чем ты думаешь с таким выражением на лице, – невесело усмехнулся Никита, проходя к шкафу и распахивая его. – Я имел в виду куртку. Всего лишь хотел ее убрать.

Я удивленно опустила глаза на куртку, в ворот которой вцепилась, и почувствовала себя донельзя глупо.

– Прости… Я не хотела обидеть, просто…

Я замолчала, не зная, как объяснить, что чувствую. Особенно после того, что было в машине.

– Прощаю, – с полуулыбкой отозвался Никита, повернувшись ко мне. – Поверь, я рад, что объятия со мной помогли тебе немного прийти в себя, но на большем я не настаиваю.

Объятия…

К щекам опять прилила кровь только от воспоминания о том, что нельзя было назвать целомудренным словом объятия…

Но спорить о терминологии я, конечно, не стала, да и Никита вмешался в мои мысли, произнеся: