Лучше, чем в мечтах
Шрифт:
В это трудно было поверить, но тем не менее, как только машины остановились в пробке у светофора, здоровый детина вышел из седана и стал пробираться к ним. На нем были синяя спортивная куртка, белая рубашка, галстук и мятые бесформенные серые брюки. Кэсс была уверена, что намерения у него самые серьезные, потому что, когда от ветра галстук неожиданно прилип прямо к его мясистому лицу, он не обратил на это никакого внимания.
Крупные капли дождя уже начали барабанить по крыше лимузина. Когда ее клиент наконец отложил газету, Кэсс неохотно нажала на кнопку, чтобы опустить стекло.
—
— Да-да, — раздраженно ответил Бенджамен Уайден. — Скажите, что мы должны делать. Только прошу вас, не усложняйте.
— Нет, сэр. — Дождь все усиливался, и мужчина приложил ко лбу руку козырьком, стараясь увидеть сидевшего на заднем сиденье мистера Уайдена. — Ничего сложного, сэр. За этим светофором по левую сторону есть мотель… Заезжайте на стоянку, и мы сможем там поговорить. Я не хотел вас пугать, мэм, — добавил он, обращаясь к Кэсс, и тут же скрылся среди машин.
Кэсс видела, как он сел в свой седан, который сразу же рванул с места.
— В чем дело? — спросила она, обернувшись к клиенту.
— Ничего, о чем бы стоило волноваться. Просто делайте так, как он сказал. Заезжайте на стоянку — да, вот на эту. Я выйду и все улажу.
Страх немного отступил, зато Кэсс начало разбирать любопытство. Она въехала на стоянку, и тут же сзади почти впритык остановился седан.
Бенджамен Уайден в мгновение ока выскочил из лимузина и, хлопнув дверцей, направился к седану, из которого вылез уже знакомый Кэсс мужчина, а за ним — еще один, по виду испанец. Дождь лил как из ведра, но фары остались включенными, и Кэсс видела, как эти двое и ее клиент пожали друг другу руки.
Напрягая зрение, Кэсс наблюдала за происходящим. Мужчины были явно чем-то обеспокоены, но она могла лишь догадываться о содержании их разговора. Наконец ее клиент на что-то согласился — как ей показалось, весьма неохотно, — и здоровяк, достав из своей машины средних размеров ящичек, осторожно понес его к лимузину. Испанец открыл дверцу, и они бережно опустили ящичек на пол. Кэсс заметила, что на нем была надпись: «Осторожно, стекло».
Потом мужчины — оба в одинаковых куртках — извинились перед Кэсс за то, что напугали, и за то, что задержали; они даже начали благодарить ее, но тут дождь припустил вовсю, и они побежали к своей машине.
К этому времени Бенджамен Уайден уже снова устроился на заднем сиденье. Стряхнув капли с темных жестких волос, он с брезгливой гримасой стянул с себя мокрый смокинг и бросил его на сиденье. Кэсс наблюдала за ним в зеркало заднего вида и, как ни старалась, не могла оторвать от него взгляда. Даже холодное выражение лица не портило его, и Кэсс решила про себя, что он хорош до умопомрачения.
— Поехали, — сухо сказал Уайден, и чары тут же рассеялись.
— Поехали? — повторила она. — Это все? Так просто поехали?
— Именно так, мисс Морроу. — Их взгляды встретились в зеркале. — Просто поехали.
Кэсс почувствовала, что напряжение несколько спало и ей пора заняться делом. Она профессионал, а ее клиент,
Бен Уайден был уверен, что Кэсс Морроу разозлилась из-за того, что почти у самых ее ног поставили некий подозрительный ящик, но он также чувствовал, что она умирает от любопытства, хотя и не показывает виду.
Что ему в ней нравилось, так это как она водит машину. Не успел он оглянуться, как, несмотря на дождь, который уже перешел в настоящий ливень, она мастерски вывела лимузин на шоссе.
Вздохнув, Бен откинулся на спинку сиденья, с удовольствием погрузившись в его мягкие подушки. Это то, что ему сейчас нужно, это то, за что он платит, и, видит Бог, он намерен этим насладиться сполна.
Скинув один за другим ботинки, он снял с себя все, кроме черных брюк, и расслабился. Слов нет, он вздохнул свободнее, расставшись с Тамарой, но все же то, каким образом он это сделал, его самого немного ошеломило. К счастью, Тамара не слишком удивилась и, по-видимому, тоже почувствовала облегчение.
Несмотря на то что они пришли к этому решению внезапно и почти накануне свадьбы, оба согласились, что им лучше расстаться. Бен предложил официально взять вину на себя, и это тоже помогло им обоим, хотя Бену это и было неприятно.
Но теперь все позади. Настало время начинать новую жизнь. Он желал Тамаре добра и надеялся — нет, он был в этом уверен, — что она скоро оправится и даже останется в выигрыше. Бенджамен до сих пор не мог понять, что за игру они вели, отчего не заметили, как далеко зашли и как близко подошли к краю пропасти. Он должен разобраться в этом, прежде чем думать о чем-либо другом.
Роскошный лимузин — идеальное для этого место: находишься где-то между небом и землей, уже не здесь и еще не там…
Он хотел выключить лампочку, но передумал. Ему все равно не заснуть. Газетами он уже был сыт по горло.
Придется сделать пару звонков, которых никак нельзя избежать. Вначале звонок сестре, потом шаферу, а уж они передадут столь пикантную новость другим. Нет никакого смысла держать это в тайне, тем более от семьи и друзей.
Бросив взгляд в зеркало, Бен взял трубку телефона. Его сестры Фейт не оказалось дома, так что он оставил краткое, но обнадеживающее сообщение на автоответчике, обещая перезвонить. Другу в Нью-Йорке пришлось оставить аналогичное сообщение. После этого Бен почувствовал себя лучше: хотя бы это дело сделано. Да, выздоровление началось, с удовлетворением отметил он про себя. Сначала поднимется шум, а потом все утихнет и их жизни снова войдут в обычное русло.
Он ни о чем не жалеет. Все к лучшему.
Снова взглянув в зеркало, Бен понял, что мисс Морроу, разделившая его одиночество в этом промокшем от дождя мире и ставшая невольной соучастницей бегства, слышала его слова.
— Лиха беда начало, — беспечно сказал он.
Хотя мисс Морроу могла его упрекнуть за то, что он нарушил их соглашение соблюдать тишину и не разговаривать, Бен чувствовал, что молчание ее угнетает.
— Мне жаль… — наконец не выдержала она.