Лучше дома места нет
Шрифт:
– Кхм, ты не могла бы убрать свой костыль с моей чудом уцелевшей ноги? – осведомился Остин.
– Ох, да, конечно. Прости, - я перестала пялиться на него. И отодвинулась в сторонку. В голове роилось не меньше тысячи мыслей, причем больше половины из них были о том, чтобы поцеловать Остина. Но здесь это было запрещено.
Черт.
– Так гораздо лучше, - заметил он с улыбкой. Остин улыбается! – Я все думал, когда же тебя увижу, - он сказал это так, точно мы были хорошими друзьями. Может, мы и вправду друзья? – Я хотел с тобой поговорить до того, как все перевернется
Я не особенно прислушивалась к его словам, потому что наконец-то случилось то, о чем я мечтала всю неделю – мы встретились! Остин совсем рядом, стоит здесь, со мной, мы разговариваем! Я смотрела на него, как в последний раз, запоминая его всего до мельчайших подробностей, от светлых волос до кончиков пальцев. Ну, не совсем кончиков пальцев, скорее, гипса. Да, вся левая нога Остина была целиком скрыта под пластиковым гипсом, как у меня, и, как и я, он был на костылях. Виновата в этом я. Из-за меня ему так плохо, я причинила ему боль.
К счастью, в остальном Остин выглядел по-прежнему: те же светлые волосы и голубые глаза, сильные руки и загорелая кожа.
– Ты хорошо себя чувствуешь? – мой взгляд неумолимо опускался на гипс.
– Если считать сломанную ногу хорошим самочувствием, - пожал он плечами, но по его тону было понятно, что он не держит на меня зла или, во всяком случае, не показывает этого. Просто констатирует факт. Разговор наш проходил лучше, чем я ожидала.
– Мне очень жаль, - вырвалось у меня. – Не знаю, как это случилось. Честное слово. Сначала мы ехали, а в какой-то миг мир вокруг просто рассыпался на части. Меньше всего на свете я хотела, чтобы ты пострадал, - Остин взглянул на меня с любопытством. – Чтобы кто-то пострадал, - исправилась я.
– Я знаю, - он внимательно смотрел на меня. – Ты повторяла это, когда нас везли на скорой в больницу. Да и зачем тебе меня переезжать? Мы ведь вроде как друзья.
Мы друзья! Это хороший знак, но все же… Только друзья? Пф-ф.
Остин вздохнул.
– Во всяком случае, мы были ими.
Вот оно. Сейчас он порвет со мной дружбу за то, что я его сбила.
Остин провел рукой по своим и без того взъерошенным волосам и посмотрел куда-то в сторону.
– Мне хотелось бы, чтобы мы дружили и дальше, но все очень сложно. Я уже говорил тебе об этом, - не задумываясь над тем, что он сказал, я кивнула. Остин виновато взглянул на меня. – Не смотри на меня так.
– Как? – удивилась я.
– Как будто ты разочарована, - пояснил он. – Да, я не идеален, но и ты тоже.
Это уж точно.
– В последнее время ты совсем помешалась на том, чтобы стать такой же популярной, как я, - напомнил мне Остин.
– Я? – так, стоп. Может, он не собирается прекращать со мной общаться, а лишь продолжает разговор, начатый ранее?
– Да, - кивнул Остин. – Ты не входишь в число популярных ребят, поэтому то, что мы общаемся – довольно странно, но ты все равно продолжаешь попытки стать известной. Вы с Лиз говорите только о вечеринках в Голливуде и звездах, с которыми тусуетесь, например, о Лорен Кобб и Аве Хейден. Ты постоянно учишь меня, что популярность – не главное,
Ух. Дайте-ка мне минутку. Значит, мы с Остином точно не встречаемся, но между нами все-таки что-то есть, раз мы общаемся. И, похоже, я отвернула его от себя своей страстной любовью ко всему звездному. М-да, здесь мои отношения с Остином совершенно не такие, как дома.
– Я тоже себя иногда не понимаю, - честно призналась я. – Забудь обо всем остальном на минутку, сейчас важно только то, что мне очень жаль, и я прошу прощения за все, что произошло.
– Знаю, - эта улыбка! Улыбка, которую я люблю!
– Это значит, что ты на меня не злишься? – с надеждой спросила я.
Остин прислонился к стене.
– Ну, я злился. В смысле, хотел, но я не могу на тебя злиться.
И как это понимать? Как мы общались до аварии? Мы тайно мечтали быть вместе, но он боялся мнения своих друзей? Хотелось бы мне теперь знать правду, но, кажется, мое сердце и без того колотится так, что даже Остин слышит его стук.
– Но, если бы не ты, я уже бы ехал в Соуфсайд на игру, - добавил Остин.
Я опустила глаза, внимательно изучая загипсованную ногу и ступню в балетке.
– Не верится, что ты не можешь играть… Врачи не сказали, сколько?
– В лучшем случае, два месяца. В худшем – до следующей осени. Если кто-то пригласит меня играть за колледж, я не смогу выйти до весны, - он скривился. – А ты? Долго будешь ходить в…
– Что, недостаточно неприятностей учинила, мисс Тридцать три несчастья? – внезапно появившийся откуда-то парень с силой стукнул меня по плечу. Взглянув на него, я немедленно узнала лучшего друга Остина и его товарища по команде Роба Мюррея.
– Мюррей! – воскликнула я, даже не думая о том, что делаю, и о том, что означает выражение, с которым Роб на меня смотрел. Едва ли так смотрят на людей, к которым относятся с симпатией, скажу я вам. Но все же меня это не остановила.
– Кого это ты назвала «Мюрреем»? – возмутился он, прищуриваясь. Никогда не видела его таким сердитым! Я отступила на шаг назад, чуть не потеряв равновесие. Остин уже было двинулся в моем направлении, чтобы поддержать, но остановился. – Только друзья могут называть меня «Мюррей», а ты мне не подруга, Тридцать три несчастья. Ты вообще нас всех чуть не угробила! Следи за языком. И вообще, после того, что ты учинила, - он гневно кивнул на Остина, - ты у нас первая в списке отбросов.
– Что за список отбросов? – машинально уточнила я, хоть знать мне и не хотелось. Сами по себе эти слова звучали не очень хорошо, а Мюррей улыбался мне нехорошей улыбкой, которая говорила сама за себя.
– Почему это ты с ней разговариваешь? – уточнил Мюррей у Остина.
– Да я и не разговариваю, - внезапно отозвался Остин. – Я как раз говорил, куда ей запихнуть свои чертовы костыли, - он неловко засмеялся, и дал Мюррею «пять».
Ого. Остин так боится оказаться в «списке отбросов», что меняет маски со скоростью света?