Лучшее за год 2005. Мистика, магический реализм, фэнтези
Шрифт:
Мама прошла через кухню к чулану и повесила ракетку.
— Так ты готовишь завтрак для друзей? — спросила она, вернувшись.
— Да, — ответила я. — Хочешь еще блинчиков, Мак?
Я даже не заметила, когда он успел опустошить свою тарелку.
— А разве ты не будешь есть? — спросил Мак, а Джефф тут же добавил:
— Я бы не отказался от добавки.
— Ой, правда! Я же сожгла свою порцию. Жаль, что я погасила огонь, но сковорода быстро нагреется. Мама, а ты не хочешь блинчиков? У меня еще достаточно теста.
— Я через час иду на ланч
— Конечно.
Мама, вероятно, совсем растерялась. Я без всяких напоминаний убирала за собой уже несколько лет. Убирала. Постой-ка. Я забыла о пятнах крови в холле. Похоже, мама ничего не заметила, но все равно надо постараться вычистить ковер как можно скорее. Вот только как отчистить кровь? Особенно такую странную, как у Мака?
— Бекки, на Маке твоя футболка, я не ошиблась? — спросила мама.
Значит, она не совсем растеряна. Я не надевала эту вещь месяца три, а она все еще помнит ее.
— Опля. Мак, не забудь, что нам надо постирать твои вещи.
— А что случилось с ее одеждой?
— Испачкалась, — ответила я.
— Мак — мальчик, — вмешался Джефф.
Мама нагнулась, чтобы заглянуть в лицо Мака, посмотрела на меня, потом на Джеффа. Потом опять на Мака, а он улыбнулся ей и приподнял брови.
— Так это не та девочка из группы поддержки? А я могла поклясться…
— Мама, ну что ты! — воскликнула я. — Если у Меган Эннис длинные черные волосы, это еще не значит, что они с Маком похожи!
Хотя теперь, когда мама упомянула о ней, я вспомнила, что у Меган такая же худощавая фигура и тонкие черты лица, и даже голубые глаза, как у Мака.
Мама выпрямилась.
— Откуда же ты тогда?
— Из школы.
— А почему он принес к нам свою грязную одежду?
Господи, это еще хуже, чем обычно. До смерти Мириам она не позволила бы себе задавать такие бестактные вопросы при гостях. Мама вызвала бы меня в другую комнату, а там уже расспросила бы обо всем. А может, сама бы привела Мака домой и велела нам не обижать его.
— Он в ней пришел, мама. Ему надо было переодеться, помыться и позавтракать. Теперь он чувствует себя лучше.
— Может, мне стоит уйти, — сказал Мак.
Я уже решила, что мама с ним согласится.
— Мама… — начала я, чтобы остановить ее.
Но она села рядом с Маком и взяла его за руку.
— Что случилось? — спросила она ласково, как прежде, когда работала с бездомными.
Я уже целый год не слышала, чтобы она так разговаривала. Раньше ей всегда удавалось разговорить моих друзей и убедить выложить все, что они не решались сказать даже мне. Эта ее способность тоже бесила меня. Как они могли разговаривать с ней на такие темы, о которых не могли поболтать со мной? Этому могло быть одно объяснение: выяснив, в чем дело, мама знала, что делать, и обычно ее старания не оказывались тщетными. Я на это не способна.
Мак безотрывно смотрел на маму. По его щеке поползла слеза, он смахнул ее ладонью и продолжал смотреть.
— Я не могу отыскать дорогу
Мама обняла его обеими руками.
Она не обнимала меня вот уже четыре года. Предполагалось, что я уже взрослая, и даже если бы она попыталась меня обнять, я бы ей этого не позволила. Мак был лишь немного моложе меня, а мама стала немного старше, но у них это почему-то получилось.
Мак уткнулся лицом в ее плечо и тоже обнял ее, а мама продолжала держать его в кольце своих рук и что-то тихонько бормотала. Она не говорила, что все будет хорошо. Она никогда не обещала такого, даже до смерти Мириам. Мама считала, что нет ничего хуже, чем невыполнимое обещание.
Она просто поддерживала его.
Я встала из-за стола и принялась за следующую порцию блинчиков, хотя они не могли найти места ни в моем желудке, ни в моих мыслях. Мама давно перестала заботиться о заблудших овечках. Она стала нормальным взрослым человеком, такой же далекой, как и большинство родителей. Я знала таких, которые ответили бы «Прекрасно, дорогая» на сообщение о том, что я отведала на ужин жаркое из гремучей змеи.
Я успела положить несколько блинчиков Джеффу, три штуки себе и даже парочку на тарелку Мака, только тогда мама освободила его из своих объятий. Прервав возню у плиты, я села за стол и стала есть.
— Дорогой, — заговорила мама, — чем мы можем тебе помочь?
— Боюсь, вы не сможете ничего сделать, — прошептал Мак. Он поднял голову. — Возможно, найдется что-то полезное в ваших сказках?
— Моих сказках? — удивилась мама. — Но я не рассказываю сказок.
— В волшебных сказках. Не говорится ли в них о вратах в другие миры?
Мама взяла его за плечи и немного отодвинула назад, чтобы заглянуть в лицо мальчика.
— Ты хорошо себя чувствуешь?
А вдруг мама решит, что Мак — сумасшедший? Она знала, куда отправить детей с проблемами психики, то есть знала, в каких клиниках округа есть места для несовершеннолетних. Мне захотелось заставить Мака замолчать.
А он вытер слезы с лица обеими руками.
— Все в порядке, я прекрасно себя чувствую.
— Я бы так не сказала, — с улыбкой заметила мама. Она ласково усадила его на прежнее место за столом. — Давай подумаем, что мы можем сделать. Ты и в самом деле хочешь вернуться домой?
— Больше всего на свете.
— Есть какой-нибудь способ связаться с твоими родителями?
Она поднялась со стула, взяла с телефонного столика блокнот и ручку, открыла чистую страницу и посмотрела на Мака.
— Я не знаю.
— Ты не помнишь номер своего телефона?
Мак озадаченно обернулся ко мне.
Я принесла трубку телефона и протянула ее Маку.
— О боже, — воскликнула мама.
Мак взял трубку обеими руками, легонько, не нажав ни одной кнопки, прошелся пальцами по панели, сосредоточенно сдвинул брови.
— Голоса? — прошептал он. — Голоса через этот предмет уносятся в воздух? Путешествуют и снова приходят сюда?
— Правильно.
Он поднес трубку к уху, потом опустил.