Лучшие подруги
Шрифт:
Дебра не раз заявляла, что в день свадьбы хочет быть похожей на принцессу из сказки, так оно и получилось.
– Мамочка, все ведь будет хорошо, правда? – спросила Дебра, вертясь перед зеркалом. На ее лице вдруг появилось встревоженное выражение.
– Конечно, дорогая, все будет хорошо. Барри – замечательный парень, он тебя обожает. – Лиззи протянула дочери носовой платок, на тот случай, если вдруг непрошеные слезы выступят на глазах дочери.
– Я знаю, просто… – Дебра промокнула глаза платком. – А что, если мы совершаем ошибку?
Лиззи
Лиззи хотелось сказать дочери: «Никто не знает, что готовит жизнь, и никаких гарантий тут быть не может. Взять хотя бы беднягу Стива Ричардсона». Но Дебра с самого детства воспринимала все только в черных и белых тонах, для нее не существовало полутонов, как и понятия «может быть». И если сказать дочери, что она должна учиться на ошибках родителей, то ее это совсем не обрадует.
– Нет, вы не совершаете ошибки, – ласково промолвила Лиззи и взяла дочь за руки. – Это будет чудесный день, и у тебя замечательный жених. Надеюсь, он понимает, какую награду он получил.
– Ох, мама! – Не заботясь о том, что платье может помяться, Дебра села на постель рядом с матерью и обняла ее. – Спасибо тебе. За все спасибо.
В этот момент раздался звонок в дверь.
– Папа пришел! – крикнул снизу Джо, который раздавал гостям чай и бисквиты, поскольку настоящих яств надо было ждать еще несколько часов.
– Уже десять минут второго, нам скоро выходить, – так же громко напомнила и Нина, переодевавшаяся в спальне Лиззи.
– Да, конечно, – согласилась Лиззи. Церемония бракосочетания была назначена на два пятнадцать, так что у них было еще несколько минут, чтобы самим выпить чая перед тем, как отправиться на машине в церковь.
Лиззи нежно погладила невесту по щеке, стараясь навечно запечатлеть в памяти этот момент.
– Ты прекрасна, Дебра, я сегодня так горжусь тобой.
– Спасибо за все, мама, – повторила Дебра. – Ты права, сегодня самый важный день в моей жизни.
Лиззи почувствовала, как от наплыва чувств к горлу подступил комок. Она очень любила Дебру. Лиззи понимала, что материнская любовь особая, совсем не такая, как любовь к мужчине. Эта любовь длится вечно, за нее не надо бояться. Продолжая обнимать Дебру, Лиззи мысленно попросила Бога, чтобы ничто не омрачило этот самый важный день в жизни дочери.
– Папа! – радостно воскликнула Дебра, увидев, что в комнату вошел отец.
– Я вам не помешал? – спросил Майлс, останавливаясь в дверях.
– Нет. – Лиззи поднялась с постели и улыбнулась бывшему мужу. Она поклялась в душе, что не позволит собственным проблемам испортить ни свадьбу дочери, ни ее отношения с Майлсом. – Я как раз хотела спуститься вниз и выпить чая перед отъездом. Но вы не забывайте, что времени у нас мало, – напомнила Лиззи.
– Я знаю. И специально не пришел раньше, ведь мое присутствие не слишком желательно из-за… ну, вы понимаете…
Лиззи усмехнулась:
– Не
– А вы не возражаете?
– Лично я не возражаю, – ответила Лиззи.
– Папа, как тебе нравится мое платье? – Дебра пропустила мимо ушей вопрос отца, поднялась с постели и снова покрутилась перед зеркалом.
– Очень нравится, ты в нем просто красавица.
Лиззи оставила их одних. Нина уже ушла из ее комнаты, и у Лиззи было несколько минут, чтобы побыть в одиночестве, попудрить лицо и чуть подправить прическу, созданную умелыми руками Руби. Лиззи все же немного тревожил лимонный цвет костюма, но уже поздно было что-то менять. Закончив дела, Лиззи взяла сумочку и спустилась вниз, готовая к отъезду.
– Успокойся, Брэдли, и перестань ерзать.
Женщина в алой шляпке с перьями, наверное, думала, что шепотом успокаивает непоседливого ребенка, но Лиззи показалось, что ее слова слышат все, кто собрался в церкви.
На верхней галерее органист играл пока потихоньку, помогая распеваться хору. Приглашенные, привыкшие к тому, что невеста всегда опаздывает, продолжали подходить и старались не очень громко приветствовать знакомых. То и дело раздавалось: «Здравствуйте, прекрасно выглядите… какое красивое платье…»
Лиззи, сидевшая в первом ряду рядом с Гвен, находилась в тени огромной шляпы сестры. Это сооружение, украшавшее сейчас ее голову, Гвен купила в Неаполе за смехотворную цену – за пять с половиной долларов.
– Шляпе матери Барри будет далеко до моей, – сказала довольная Гвен, когда впервые продемонстрировала Лиззи свою покупку.
– Гвен, мы же не собираемся устраивать соревнования между семьями, – упрекнула ее Лиззи.
– Нет, это будет именно соревнование, – возразила Гвен.
И вот раздались громкие звуки органа, все присутствующие встали. Лиззи не понимала, почему все собравшиеся в церкви не начали тут же плакать. Сама она, глядя на Дебру, шествовавшую по проходу в сопровождении Майлса, едва удерживалась от слез.
Гвен взяла Лиззи за руку и крепко сжала.
– Какая она красивая!
Церемония продолжалась, и Лиззи наблюдала за тем, как Дебра официально отделяется от своей семьи и создает новую семью, с Барри. С одной стороны, Лиззи ощущала чувство утраты, но с другой – она чувствовала, что груз ответственности за дочь частично свалился с ее плеч. Ее дети выросли, хотя для нее они всегда останутся детьми и у нее всегда будет желание защитить их. Однако теперь им уже не нужны ее каждодневные советы, она больше не является самым важным человеком в их жизни, как было на протяжении многих лет. У Джо своя жизнь – в Лондоне с Ниной, а Дебра только что вступила в новую жизнь с Барри.