Лучшие приключения для мальчиков (сборник)

Веркин Эдуард Николаевич

– А давайте сверхурочно поработаем! – предложил Жмуркин. – И до темноты закончим!

Витька исподтишка показал Жмуркину кулак.

– Не, – не согласился Колька. – Сегодня у нас по плану лекция у костра. Буров привезет из города настоящего полярника! Он на Северном полюсе три раза зимовал, расскажет нам, как выживать в экстремальных условиях Арктики! И покажет, как с помощью ножа убить белого медведя!

– Нельзя такое сделать, – усмехнулся Витька.

– Можно! – уверил Колька. – Этот полярник сам убивал! А еще он знал мужика, который белого медведя убил просто

кулаком!

– Нельзя, – покачал головой Витька.

– Конечно, можно, – Генка задумчиво глядел на небо. – Не знаю как белого, но бурого можно. Мы вот все спорим, но, между прочим, сам Сережа Буров убил однажды бурого медведя. Только не кулаком, ему тогда было четырнадцать лет, и кулаки у него еще в силу не вошли, а лопатой. Шел по лесу, искал грибы, вдруг на него медведь выскочил. Встал на задние лапы, идет, ревет, говорит, что за дела, а Сережа Буров не растерялся, один конец лопаты в землю упер, а другой медведю прямо в брюхо направил. И убил. А из клыков сделал ожерелье.

– А зачем он по грибы с лопатой пошел? – спросил какой-то скаут.

Генка растерялся. Выручил Жмуркин:

– Он же не за простыми грибами пошел – так любой дурак может, а за трюфелями [62] . А трюфели под землей растут, их выкапывать надо. Эх ты, деревня… Понятно?

– Понятно, – закивали скауты.

Генка указал Витьке глазами на насыпь. Витька понял и сказал:

– Я тут подумал и понял, что мы, наверное, на самом деле останемся. Поработаем как следует, солнце-то еще высоко.

62

Трюфели – подземные сумчатые грибы, деликатес.

– Мы все равно ведь не скауты еще, а только кандидаты, – добавил Генка. – Нам лекцию про медведей сегодня можно и пропустить. А если крышу не положим, а ночью дождь пойдет? Вся конструкция вымокнет, плесень в ней заведется – монахи могут отравиться…

Колька задумался.

– Санэпидстанция приедет, – размышлял Генка. – Столовую велят сжечь, заново все придется строить.

– Хорошо, – согласился Колька. – Оставайтесь. Но все равно к ужину приходите.

Витька, Генка и Жмуркин дружно кивнули.

Колька залез на стремянку и принялся созывать всех скаутов к площади на построение и перекличку.

Глава 6

Первая ночь раскопок

Скауты ушли, распевая свою любимую песню про разбойников, сложивших буйные головы на холодном Потомаке.

– Ну что, давайте поработаем? – Жмуркин взял доску и потянул ее к скелету столовой.

– Надо разделиться, – сказал Генка. – Двое будут крыть столовку, а один пусть бочками займется.

Генка посмотрел сначала на Жмуркина, потом на Витьку.

– Ты, Витька, бочками займешься, Жмуркину я такую работу не доверяю. Надо отрубить у бочек днища. Бочки ржавые, должны хорошо рубиться. Вперед.

– А пол? – спросил Витька. – Пол будем делать?

– Пол лучше не настилать, – сказал Генка. – А то всякие крысы поназаводятся.

Лучше утоптать землю или даже гальки насыпать. Скауты потом насыплют, скауты потом утрамбуют. Ты, Витька, иди, бочками занимайся…

Витька поднял топор и направился к куче железного хлама, из которого вчера они вытащили трубу для стенобитного орудия. Бочек в куче оказалось штук пять, Витька выбрал те, что было полегче достать. Перевернул днищем вверх. Металл и в самом деле был проржавевший, кое-где даже дырки светились. Поискал, чем бить по топору, и выдернул из всего этого металлолома короткий кусок рельса – вместо кувалды. Приставил лезвием к днищу топор и ударил рельсом по обуху. Лезвие легко пробило металл. Витька передвинул топор вперед и снова ударил. Действуя топором почти как консервным ножом, Витька быстро вскрыл три нужные бочки, а потом закруглил обухом острые края. Без днищ бочки были довольно легкие, и Витька без труда перекатил их по одной к насыпи над подвалом гостиницы.

Генка и Жмуркин тоже времени даром не теряли. Они успели поднять и постелить по крыше все доски и теперь прибивали их гвоздями к поперечным брусьям.

– Почти все готово, – крикнул Генка сверху. – Осталось только рубероидом покрыть.

Генка встал на доску и прошел от одного конца крыши до другого. Сооружение стояло крепко.

– Не провались смотри, – предостерег Витька с земли.

– Моя работа переживет века! – Генка самоуверенно попрыгал на доске, перескочил на другую, снова попрыгал. – Жмуркин, иди ко мне!

– У меня же высотобоязнь, – пожаловался осторожный Жмуркин. – Я на лестницу-то с трудом взбираюсь – голова кружится…

– Так и скажи, что трусишь.

– Не трушу, но разумно опасаюсь.

– Вить, – Генка перестал прыгать. – Подавай рубероид и вон те тонкие рейки.

Витька взял штуку маслянистого, пахнущего резиной рубероида и с трудом подкинул наверх Генке. Затем подал пару реек. Генка раскатал рулон поперек крыши, прижал двумя рейками, прибил гвоздями. Витька подал второй рулон. Жмуркин помогал, выравнивая рубероид по краям крыши и подрезая его ножом.

– Чувствую себя так, будто на самом деле в жизни построил двадцать три столовые и восемнадцать коровников, – сказал Генка, когда на крышу лег последний, восьмой рулон.

– Смотри, – Витька спускался по лестнице вниз, – еще увлечешься…

– А что, – Генка разбежался по крыше и сиганул в кучу песка. – И увлекусь. В газету объявление подам – строю дачи, свинарники, парники, рою колодцы…

– Кстати, о рытье, – напомнил Жмуркин. – Солнце уже почти село, а мы еще ничего не накопали. Даже не начинали.

– Надо подождать, пока сядет окончательно, – Генка шагал вокруг столовой и с удовольствием ее рассматривал. – Тогда будет наверняка, тогда никто нас не увидит…

– Нас-то, конечно, никто не увидит, – резонно заметил Витька. – Но и мы ничего не увидим. Фонари у нас – в палатке, комбинезоны – в палатке, лопаты – тоже. Все в палатке. Надо за этим идти. И ужин. Если мы не поужинаем, то точно ничего не накопаем…

– Верно, – Генка в сердцах воткнул топор в столб. – Верно… Время теряется…