Лучший друг девушки
Шрифт:
Билли отмахнулся от этого, как от назойливой мухи.
– Оригинал завещания, которое составила моя жена в самом начале своей болезни, находится у меня. Завещание это было сделано в присутствии Артура Стерлинга после того, как мы вместе с ней обсудили, каким образом следует распорядиться ее имуществом в случае кончины.
– Завещание, о котором говорю я, по времени предшествует завещанию, которое имеется у вас. Оно было составлено, когда ей стало ясно, что смерть наступит скорее раньше, чем позже. Завещание это содержит только ее пожелания. Я торжественно ей обещала исполнить его и сделаю
Билли неотрывно сверлил ее глазами. Дэвид даже отступил на шаг, как бы желая уйти из этого напряженного поля.
Тишину прорезал визгливо-мстительный вопль Дианы:
– Я же говорила тебе, папа, что она дурно влияет на маму! Видимо, все это время только тем и занималась, что строила козни против тебя... Откуда тебе известно о так называемом новом завещании? – презрительно и злобно спросила она Роз. – Ты была с мамой только последние пять месяцев ее жизни. В течение предыдущих двенадцати лет ты не удосужилась послать ей ни одной, даже крохотной, почтовой открытки!
– Мама сама рассказала мне о нем, – спокойно ответила Роз, – и взяла с меня обещание исполнить его.
– С меня она тоже взяла такое обещание. – С этими словами Джонни отвернулся от окна и стал к нему спиной.
– Когда это она успела? – подозрительно поинтересовалась Диана.
– В последний раз это было сегодня, когда я наклонился к ее губам, чтобы разобрать, что она хочет мне сказать. Но об этом мы с ней говорили и раньше – она даже специально звонила мне в Сан-Диего. Я сказал, что ее желание – закон для меня. Сегодня же она снова взяла с меня клятву, что я сделаю все, чтобы ее желание было исполнено. Я ей это обещал. – Голос его был тверд и спокоен, когда он обратился к своему отчиму: – И я намерен выполнить свое обещание.
– Это заговор? – приняв позу обвинителя, завопила Диана. – Вы, Рэндольфы, всегда с презрением относились к нам, Банкрофтам!
– Господи, какую чушь ты несешь, Диана! – В голосе Дэвида звучало отвращение. Но, повернувшись к своему отцу, он продолжил с сожалением: – Я же предупреждал тебя, папа...
– Ты воспользовалась отсутствием папы, который колесил по свету в поисках того, как вылечить маму, и за его спиной заставила ее сделать так, чтобы навредить ему. – Становясь центром этой драмы, Диана на этот раз начала любимую игру многих братьев и сестер под названием «А-я-люблю-папу-больше». – Именно ты все придумала! Для того и вернулась сюда, чтобы влезть в доверие к маме и насолить папе, которого ты всегда ненавидела за то, что он женился на ней! Ну так вот: она была и моей матерью – хотя иногда вроде бы и забывала об этом, – и, если ты думаешь, что я позволю тебе таким способом оскорбить и унизить моего отца, ты глубоко ошибаешься!
И не переводя духа, в мгновение ока разрушила ею же созданный образ мужественной Жанны д'Арк, прибавив:
– Подумай о том, кто он и что он! Да он тебя, как букашку, прихлопнет ладошкой и даже не поморщится!
Билли взял конверт из рук Брукса, надорвал его по краю и вытащил небольшую пачку официальных бланков, которую сначала пролистал, а потом начал читать.
Отойдя от окна, Джонни присоединился к сестре, завершив образование двух противостоящих лагерей. В одном были они, другой составляли Билли, его дети, его зять.
– Итак,
– Зато теперь ясно, кто с кем, – совершенно неуместно заметила Диана.
– Это она про нас, – шепнул Джонни своей сестре. – Она уверена, что загнала нас в собачью конуру, где нам и место, а теперь пытается вспомнить, куда подевала цепь, на которую нас надо посадить. – Он посмотрел на сестру любящим взглядом, явно гордясь ею: – Ты всегда обожала разные потасовки, но это будет всем дракам драка.
– Знаю, – коротко ответила Роз, глаза которой, приняв цвет сладкого шерри, уже сверкали в предчувствии близкого сражения. В последнее время она слишком много размышляла – о матери, о Джеке Россе, теперь ее снедала жажда активной деятельности – иначе не сбросить ей тяжелые оковы невыносимой потери и горя, которые могут напрочь выбить ее из колеи, если она им поддастся. Теперь же, когда стало очевидно, что война объявлена и пришло время действовать, ей стало легче.
Тихо, но так, чтобы слышал не только он, Роз ответила брату:
– Наша мама хочет, чтобы восторжествовала справедливость, чтобы можно было хотя бы сравнять счет, разом отомстить ему за все его измены. Половину своей жизни она отдала Билли, но она не желает отдать ему свою смерть.
Билли это слышал. Даже не потрудившись сложить вместе прочитанные страницы, он скопом втиснул листки обратно в конверт и с презрением швырнул его в сторону своей падчерицы. Жест, которым он объявил о начале боевых действий.
He обращая на нее внимания, он двинулся вон из комнаты, за ним, так же не глядя в сторону противника, заспешила Диана. Вышел и Брукс, подражая своему хозяину. Один только Дэвид остановился перед Роз и словно в раздумье поднял вверх глаза:
– Ты всегда славилась отвагой, – сделал он ей комплимент, – но вот никак не могу вспомнить, кто это из великих однажды изрек: «Как же глупы эти храбрецы».
Роз начала действовать, согласно плану Ливи. В первую очередь разослала составленные матерью некрологи в газеты, которые та ей указала: в лондонскую «Таймс», нью-йоркскую «Таймс» и «Курьер», контролируемый Рэндольфами. Первые два некролога были краткими, третий более пространный, но в каждом видное место было уделено ее первому мужу и двоим детям от него. Сообщалось в них также, что церемония похорон будет сугубо частной: участвовать в ней смогут только по персональным приглашениям. Будут отслужены две панихиды: одна в Лондоне, другая в Нью-Йорке.
Первым визит соболезнования нанес виконт Челмский. В течение всей болезни Ливи он навещал ее регулярно, за исключением нескольких последних недель, когда вынужден был оставаться дома в связи с тяжелой травмой ноги, полученной им после того, как его выбросил из седла неожиданно заартачившийся жеребец. Он только встал на ноги, и в дом Морпетов явился на костылях.
Билли не смог встретить его: у себя в набинете он совещался с адвокатами. Диана уехала примерять траурное платье, Джонни висел на телефоне, отвечая на бесконечные расспросы не в меру обеспокоенной жены. Где находился Дэвид, никто не знал. Поэтому Джеймза обняла только Роз, и чувства его были очевидны.