Лучший друг моего парня
Шрифт:
Работаю без выходных нон-стопом по двенадцать часов семь дней подряд. В конце последней смены от усталости перед глазами летают звёздочки.
Трижды пересчитываю кассу. Что-то не сходится. Не хватает нескольких пятитысячных купюр.
Покрываюсь липким потом от ужаса, когда в очередной раз сумма в кассовом лотке и на выбитом чеке не сходится.
Время — начало одиннадцатого. В бутике приглушён свет, уборщик левитирует на своей машине между стоек с одеждой и покачивает головой в такт музыке, играющей у него в наушниках.
— Тань! — кричу сменщице, копошащейся
Только недостачи не хватало! И именно в мою крайнюю смену. Следующую неделю я планирую вливаться в учебный процесс и вернусь к работе только через пару дней. Мне не нужны проблемы. Зарплата, график и коллектив меня вполне устраивают.
Живоглот — хозяйка бутика — имеет несколько точек по городу и сдерёт шкуру с любого, кто посмеет нагадить в обители. Самолично видела, как она устраивала выволочку в начале лета одной из девушек за то, что та резко ответила клиенту, когда он предложил ей провести время наедине. Такие тоже бывают. Почему-то многие считают девушек, работающих в элитных бутиках, кем-то вроде эскортниц. Доступными. Красивыми. Жадными до денег.
— Вы лицо компании, — чеканила Живоглот, поджав свои тонкие, подведённые красным губы. — Моя компания дарит клиентам не только лучшую одежду, аксессуары и парфюмерию, но и сервис. Они должны хотеть вернуться именно к вам. Чтобы их облизали с ног до головы.
Живоглот никогда не выказывала к моей персоне никакого интереса, и я хочу, чтобы так и продолжалось. Бывает она у нас редко, всю работу скидывает на хрупкие плечи администратора смены. Но если что-то идёт не так, готова содрать три шкуры и устроить харакири всем. Наверное, именно поэтому девочки на работе часто берут на один-два дня платья и потом возвращают их на место в целости и сохранности. Своего рода маленькая месть злобной начальнице.
Она всех держит в страхе и в то же время не видит дальше своего носа.
— Тань! — повторяю громче, рассматривая цифры на пачке купюр.
Я же не сошла с ума? Денег реально не хватает. В основном за кассой стояла Таня, но и я сегодня пробивала несколько позиций. Кто-то из нас сдал большую сумму на сдачу?
Чёрт.
— Чё орёшь? Ты ещё не всё? Я уже хочу домой, — недовольно говорит сменщица, появляясь в дверях подсобки.
Натягивает на себя футболку и приветливо машет ошарашенному уборщику. Ещё бы — он только что увидел её сиськи, упакованные в розовый атласный бюстгальтер.
— Пересчитай. У меня не сходится. Не хватает пятнадцати тысяч.
— Гонишь? — гаркает Таня и выхватывает из моих рук пачку купюр. — Додумалась под камерами считать.
— А где? Ты всегда здесь это делаешь.
— Внутри. Карауль красавчика, я щас, — кивает она на уборщика и скрывается за дверями подсобки.
Я устало тру лицо руками, не заботясь о макияже. Саша уехал кататься по ночному городу со своей компанией, о чём рассказал в последнем сообщении. Обещал завтра заехать за мной перед универом, туда мы поедем вместе, как пара. И я очень жду этого момента.
Его «майбах» и я, выходящая из него, должны
— Ну что там? — поторапливаю Таньку, просовывая голову в дверь подсобки.
Мне ещё одежду на завтра нужно приготовить. Сходить в душ, собрать канцелярию и зарядить ноутбук. Впереди длинная ночь. Меня потряхивает от предвкушения.
Всегда считала, что первое сентября — праздник покруче Нового года. Вот он — настоящий отсчёт трёхсот шестидесяти пяти новых дней. И этот год должен стать незабываемым. Постараюсь сделать его таким.
Для начала я хочу выйти на повышенную стипендию, исправив две четвёрки, которые не позволили мне получить её в прошлом семестре. У меня каждая копейка на счету, стараюсь лишний раз не сорить деньгами и по чуть-чуть откладывать. В мои планы больше не входит продажа девственности, как и предоставление сексуальных услуг за деньги. Я не готова пойти на этот отчаянный шаг ещё раз, даже если к моему горлу будет приставлен острый нож.
Надо объяснить это Гейдену при следующей встрече. Если будет следующая встреча.
— Всё на месте. Одну оплату провели не так. Нужно было нажать безнал, а ты нажала нал. Сейчас буду исправлять, если хочешь — иди, — недовольно бубнит сменщица, клацая длинными острыми ногтями по клавиатуре.
Мой взгляд цепляется за открытый возле её ног сейф и беспорядок внутри него. Я не помню, чтобы делала такую ошибку, но не исключаю, что заработалась и просто по невнимательности перепутала кассовые операции.
— Тань, извини меня. У меня седьмая смена. Мозги кипят.
— Давай, гони домой, ботаничка. Первый раз вижу человека, который так убивается на работе ради отпуска, во время котрого пойдёт на пары! — провоцирует Танька, оборачиваясь через плечо. — Я всё исправлю. Живоглот носа не подточит.
— Спасибо.
Спешно собираюсь и на ватных от усталости ногах бреду домой. Сейчас я бы не отказалась от такси в виде «майбаха» Соколова.
Уже в кровати спустя три часа я беру в руки телефон. Несколько сообщений от Саши пролистываю без особого энтузиазма. Отвечаю в социальных сетях Вике, она приглашает на свой день рождения через пару недель и зовёт выпить кофе на неделе.
Блокирую мобильный и, положив его рядом, устало вздыхаю, когда экран загорается, оповещая о новом входящем с незнакомого номера. Собираюсь сразу его удалить, но взгляд цепляется за миниатюру прикрепленной к сообщению фотографии.
Сердце замедляет ритм, глухо барабаня о рёбра. Приблизив экран к лицу и широко распахнув глаза, с ужасом рассматриваю кадр, на котором изображена я в том самом клубе, где год назад имела неосторожность познакомиться с Мироном Гейденом.
На мне лишь платье из чёрного тонкого прозрачного гипюра, трусы-ниточки и кружевная маска на лице. Я сжимаю тонкую ножку бокала с шампанским, к которому даже не притронулась, и смотрю немного мимо камеры.
«Помнишь?»
Следом прилетает ещё одна фотография. На этот раз мой вид сзади. А рядом со мной стоящий вполоборота Мирон. Дыхание сбивается.