Лучший друг моего парня
Шрифт:
Головой я понимаю, что Гейден, как человек, меня отталкивает, внушает мне страх и омерзение. А все животные инстинкты кричат о том, что я хочу его себе, как самка хочет самца.
Ненавижу.
— Хочешь, расскажу, о чём ты думаешь? — тихо спрашивает Мирон, наклоняясь ближе.
Его горячее дыхание касается моей щеки. Встряхиваю волосами, стараясь скрыть за ними лицо. План проваливается. Мир аккуратно, почти любовно заправляет пряди мне за ухо и опускает руку на спинку моего стула. Не позволяет отодвинуться. Он долбаный король ситуации.
Я
— Когда ты освоил основы легилименции?
— Фанатка Гарри Поттера? Я тоже. Видишь, у нас всё больше и больше общего, — растягивает губы в улыбке Мир.
— Упаси боже, иметь что-то общее с тобой. Мы совсем не похожи. Я вообще не понимаю, чего ты ко мне прицепился. Так заводит эта игра в кошки-мышки?
— И это в том числе. Мне нравится твоё сопротивление. Будь это кто-то другой, я бы с легкостью его сломил. Но тебя ломать не буду. Неинтересно.
— Я должна тебя за это поблагодарить?
Мирон закатывает глаза, совсем не впечатленный моей дерзостью.
— Ты сама придёшь ко мне. Сама себя предложишь.
— Размечтался!
— Всё сделаешь сама. А я уже буду решать: брать мне тебя или нет.
— Напомнить тебе, как вчера ты распластал меня по стене в спальне своего друга и не взял? Что же помешало? — спрашиваю ехидно. — А сегодня ты подрабатываешь по его просьбе курьером, передавая мне цветочки. У тебя на шее засос, оставленный моей подругой. Так с какой стати мне приходить к тебе, Мирон?
— Следи за своим языком, Лина, — лениво растягивая слова, произносит Мирон. Его глаза сужаются, и он уже не выглядит таким самодовольным, как несколько секунд назад. Разговор свернул не туда. — Как я уже сказал, мне нравится то, что между нами происходит. Забавляет. Ты забавная. Не такая, как все.
Наши лица друг напротив друга. Воздух вокруг электризуется. Взгляд соскакивает на губы Мира, и я задерживаю дыхание. Они маняще распахиваются, словно приглашая прикоснуться к ним первой. Впиться голодным поцелуем и наконец утолить мучащую меня жажду.
Целоваться на лекции? Лина, ты в своем уме?.. Очнись.
Мне стоит огромных усилий отвернуться и впиться взглядом в фигуру преподавателя, вышагивающего на подиуме перед доской.
— Ты удивишься, насколько моя вагина не отличается от других. Она точно такая же, как и у десятка девушек, с которыми ты спал. Так что не трать время и оставь меня в покое.
— Уже посчитала, со сколькими я спал? Ревнуешь, неАнгел?
— Не называй меня так…
— А то что?
— Я встречаюсь с твоим другом, ты цветы от него мне принёс. У тебя что, нет никаких жизненных ценностей? — шиплю, опять возвращаясь взглядом к Мирону. — Друзья, семья, любовь?
Он невозмутимо пожимает плечами. О чём речь вообще? Какие ценности? Он только и думает, что о себе и своей выгоде.
— Я ценю деньги. Всё покупается. Семья, друзья и любовь, — спокойно отвечает Мирон, сцепляя руки в замок.
Он больше не держит меня в капкане. Наконец я могу увеличить расстояние и отсесть подальше. Двигаю свои вещи на край стола.
— У тебя такая потрясающая мама. Я просто в шоке, как она могла воспитать это… — фыркаю презрительно.
Получается чересчур громко, преподаватель посылает мне предупреждающий взгляд. Кое-кто из одногруппников любопытно оборачивается. Втягиваю голову и прячусь за экраном ноутбука.
Пытаюсь перевести дух. Эта пара вытянула из меня все соки. Когда уже звонок?
Я сбегу за кофе и шоколадкой в столовую. Надеюсь, у Гейдена найдутся дела поважнее, чем протирать штаны на занятиях, и он не пойдет на следующую лекцию. Избавит меня от своего присутствия.
Мирон молчит. Его лицо заостряется, и он слегка хмурится, словно его задели мои слова. Заставили о чём-то задуматься.
Минуты тянутся бесконечно. Я постоянно скашиваю глаза вниз экрана, где цифры на электронных часах даже не планируют меняться.
Когда пара заканчивается, преподаватель и не думает нас распускать. Лениво дочитывает лекцию, пока я отбиваю носком по полу нервный ритм, готовая сорваться с места в любой момент.
Мирон встает на ноги. Набрасывает на голову капюшон толстовки и убирает руки в передний карман. Лектор осекается, вопросительно и немного растерянно смотрит на парня.
— Вы куда-то собрались, молодой человек?
— Ага. К чёрту.
— Сядьте на место, я ещё не закончил.
Я не вижу лица Гейдена, но могу представить, какой взгляд он послал бедному профессору на его просьбу. Как тот остался жить — для меня загадка.
Мирон медленно проходит между рядами, не говоря больше ни слова. В аудитории стоит оглушающая тишина, лишь в коридоре слышны топот ног и приглушённые голоса вырвавшихся на свободу студентов.
Мои глаза как приклеенные следят за широкоплечей фигурой Мирона, пока он не скрывается в дверном проёме, не удосужившись закрыть за собой дверь. И только тогда я понимаю, что наконец могу дышать.
Легко и свободно. Напряжение, сковывавшее тело последние полтора часа, уходит. Голова проясняется. Только сердце с непонятной тоской сжимается.
Наше общение похоже на пребывание в секте. Тебя никто силой не держит, но ты не можешь добровольно уйти и начать жизнь с чистого листа. Не можешь и не хочешь.
Наверное, если бы я хотела, правда хотела, то смогла бы найти способ прекратить его нападки и посягательство на мои личные границы. Но вот он ушёл из моего поля зрения, покинул зону досягаемости, а меня словно канатами тянет за ним.
Так было и в доме родителей Саши, когда Мирон ушёл с вечера в компании Вики.
Чёртова беспочвенная ревность сжирает мои внутренности и отравой распыляется в кровь. Ещё немного, и яд доберется до сердца. И что будет тогда?