Лучший из худших-2
Шрифт:
Арнольд Кострикин, наша гордость, один из лучших военнослужащих батальона, чемпион боевых искусств, мой разводящий. Мы с ним случайно столкнулись, когда я налил себе кофе, даже ещё посмеялись на эту тему…
Я не видел, чтобы он что-то сделал с моей чашкой в тот момент, просто упустил её из-под контроля, но потом вспомнил свои тактильные ощущения: чашка… она после столкновения снова задрожала в моей руке, хотя вроде бы жидкость в ней уже должна была успокоиться. Несильно, конечно, но достаточно, чтобы я это почувствовал, но не придал
Кстати, а ведь кофе тогда меня почему-то показался переслащённым. Выходит, на самом деле, не показался.
Не могу сказать, что это открытие меня обрадовало. Сначала даже подумал, что за бред… Ну, не способен Кострикин на такое.
Но чем больше размышлял на эту тему, тем больше находил подтверждений, что копаю в правильном направлении.
Мой последний этап в экзамене, финальная схватка с тремя бойцами, включая Арнольда. Звучит гонг, оповещая, что время истекло, но Арнольд хочет нанести мне удар — тогда я списал это на обычную горячку в рукопашной схватке. Кто знает, не перехвати его руку другой боец, чем бы закончился для меня тот экзамен: серьёзной травмой, а то и чем-то куда хуже.
Это раз.
Сразу, в тот же день — бросок «звёздочки». Далеко не самый привычный и удобный способ физического устранения, есть варианты более прикладные что ли. Надо обладать определённым складом психики, чтобы воспользоваться оружием из арсенала ниндзей.
Арнольд — отличный рукопашник, и, как многие бойцы такого калибра, слегка «повёрнут» на восточной тематике. Получается, он — вполне подходящий кандидат на роль убийцы, экзотическое орудие убийства идеально укладывается в его психотип.
Это два.
После неудавшегося покушения он делает всё, чтобы мы оказались в одном подразделении. Зачем? Теперь понятно, чтобы я находился под рукой в подходящий момент. Иначе нас могло бы так раскидать, что достать меня ему было бы сложно.
Уже три.
Добавляем историю со стаканчиком кофе — получается, четыре. Я в такое количество случайностей и совпадений не верю.
Кострикин — и есть тот самый киллер, нанятый по мою душу. Доказательств у меня нет, но я его вычислил.
Агата Кристи, папа Шерлока Холмса и сценаристы всех серий про ментов могли гордиться мной. Я сделал то, чем обычно занимались их герои, причём на бегу: отыскал убийцу.
Что мне даёт это знание? Только понимание, кто мой враг. Я знаю его в лицо и больше не подставлю ему спину. Однако этого недостаточно, чтобы от него избавиться.
Одних соображений не хватит, чтобы Арнольдом занялись те, кому это положено по долгу службы.
Эх, ну где тот тип из охранки, что нагло пытается вербануть меня, когда он мне так нужен?! Отдал бы я ему Кострикина, пусть бы тогда крутил и вертел по своим каналам, чтобы выйти на заказчика.
Но это
После таких мыслей, у меня словно открылось второе дыхание.
Теперь только бы найти винтовку и без приключений добраться к своим. Там будет проще. Котелок у меня варит и обязательно придумает план, как вывести Кострикина на чистую воду.
Я давно заметил, что многие солдаты общаются с оружием как с живым: называют ласковыми именами, обращаются с просьбами, ухаживают сильнее чем за девушками. Наверное, эти вещи возникли не на пустом месте.
Так что почему бы не прибегнуть к этой методе?
Где же моя родная и почти любимая штурмовая винтовочка, когда ты мне так нужна? Как тебя найти, в каком месте ты завалялась?! И на кого ж ты меня оставила?
Но это был глас вопиющего в пустоту.
Мироздание упорно не желало отзываться и давать ответы на мои вопросы.
Что ж… наверное, придётся действовать по старинке, путём тщательного осмотра местности. Благо, стало светлее и многое удавалось делать почти на бегу. Правда, совсем уж уходить в отрыв было нельзя — сломаю ноги и тогда всё накрылось медным тазом с большими ручками.
А ещё часа через три я понял, что не сработал очередной пункт, на который возлагались надежды.
Именно тогда провидение столкнуло меня с простым и не самым приятным фактом: выяснилось, что без приключений на сей раз мне, ну никак не обойтись…
Глава 3
Метрах в десяти от насыпи находилось болотце с мутной коричневой водой, оно было неглубоким, потому не могло скрыть трупы, плавающих в нём людей.
Сначала я замер: нет, не от страха перед покойниками — чего-чего, а за последнее время я столько всего насмотрелся, что мертвецами меня не испугать.
Даже отсюда можно было разглядеть, что эти несчастные погибли насильственной смертью, причём, судя по всему совсем недавно: несколько часов назад. Лица в крови, везде раны — такое чувство, что их рвали на части.
Потом лёгкий ступор прошёл, я подобрался поближе, хотя под ногами уже стало опасно хлюпать. Ничего страшного, сырые носки по сравнению с тем, что тут произошло — факт, недостойный упоминания.
Среди погибших не было ни одного человека в форме, самые обычные мирные граждане: трое мужчин, одетых как грибники в армейские плащ-палатки и сапоги броды, неподалёку валялись перевёрнутые корзинки, сплетённые из прутьев. Женщина в тёмной вязанной кофте поверх платья, на голове косынка. Что хуже всего — ребёнок, девочка лет десяти. Её рваные колготки и красные детские сапожки никогда не исчезнут из моей памяти.