Лучший колдун короля

Мишарина Галина

Виола склонила голову.

— Я ни в коем случае не выпытываю подробности, Ваше Высочество. Просто хотела сделать для вас что-то помимо этих нарядов. И ваши волосы очень красивые, это правда. Даже пусть и непривычно короткие.

— Спасибо вам. Да, я была бы рада встретиться с вашей знакомой!

Виола с воодушевлением пожала мне руку, и мы попрощались. Я вернулась в покои, и, не застав там Кайрона, села читать книгу. А когда правитель пришёл, мы вместе отправились на ужин.

Я улыбалась, и, удивительно, но придворные вели себя уже не так холодно. Даже во

взглядах не читалось пренебрежение, а Дриа так и вовсе предпочитала на меня не смотреть. Мортис, сидящий рядом, забавно за мной ухаживал, как будто поддразнивая Кайрона, но тот был в хорошем настроении и беззлобно друга отчитывал. За столом вообще царила мирная атмосфера, и мне было приятно видеть Эмьяну и Лиата вместе. Правда, магия моя почему-то сильнее обычного рвалась наружу, но выпускать её во время трапезы считалось верхом неприличия, и я терпела. Нам подавали одно за другим блюда, всё было вкусно, как вдруг острая боль охватила рот. Я замерла, крепко сжимая вилку, и, пока все были увлечены беседой, осторожно поднесла к губам салфетку, чтобы спустя мгновение увидеть на ней кровь…

Глава 30

Мне удалось пробормотать что-то вроде «прощу прощения», и выйти из-за стола. Конечно, подобное бегство до десерта выглядело более чем странно, а потому Кайрн незамедлительно последовал за мной. И хорошо, ведь, чувствуя, как рот заполняется кровью, я была близка к панике.

— Что случилось, милая? — нахмурился он.

— Н-не знаю, — выговорила я, и на подбородок потекла алая струйка. — Больно… что-то… внутри!

— Боги, Ива!..

Мгновение — и он дал мне платок, который тотчас окрасился ярко-красным, пропитавшись насквозь. Кайрн схватил меня в охапку и потащил к какой-то двери. За ней оказалась комната отдыха, где он усадил меня в кресло и заставил сделать три глотка горького зелья. Я успела заметить, как вспыхнула королевская магия, и отчаянно поглядела мужчине в глаза.

— Прости…

— Открой рот, малышка! — приказал он звенящим от напряжения голосом.

Я послушалась, боясь, что подавлюсь, и Кайрн выругался.

— Ценео! — сказал он в пространство. — Быстро ко мне!

— Что?..

— Не говори ничего, милая. Сейчас мы тебе поможем.

Боль усилилась, хотя кровь уже не текла так сильно. До меня начало доходить, что то ли в десну, то ли в щёку впилось нечто большое и острое. А потом в комнату влетел лекарь, и Кайрн крепко сжал моё плечо:

— Потерпи, милая.

Пришлось широко открыть рот, доверившись магии целителя. От стука сердца было больно в солнечном сплетении. Я так вцепилась в руку Кайрона, что жилы трещали, и чувствовалось, как врезается в кончики пальцев пульс. Удар за ударом, игла за иглой — словно от напряжения я могла в любой момент лопнуть.

— Всё, вижу. Сейчас достану. Но сначала обезболим. Не бойтесь, прошу вас.

— Я помогу, — донёсся голос правителя, и я зажмурилась.

Когда целитель потянул нечто из моего рта, меня объяла крупная дрожь. Не от боли, её-то можно было перетерпеть, но это был страх в чистом его виде — животный, неодолимый. И, стоило

ему достигнуть своего пика, как меня обрушило в далёкое, но насыщенное воспоминание.

Мне виделась лесная хижина, где мы жили, и брат, заломивший мне за спину руку.

— Сделай сразу, вместо того, чтобы ныть! — прикрикнул на меня он.

— Мне больно! — отозвалась я испуганно. — Он крепко сидит!

— Тогда давай я быстро уберу. Или хочешь, чтобы я тебе в челюсть двинул, как следует?

— Не надо!

— Тогда рот открой, и хватит уже носиться с этим зубом!

Я попыталась вырваться, но Эйнл был сильнее, и вскоре мне от него досталось. Зуб он мне не выбил, однако затрещину влепил знатную, после чего просто отшвырнул прочь.

— Будешь такой нюней — ни черта у тебя не получится!

И — темнота, а потом сразу боль. Оказывается, вечером, когда я легла спать, он меня от этого зуба всё-таки избавил. Я хорошо помнила кровь во рту из-за разорванной десны, обиду, унижение и — страх. Точно такой же, как сейчас.

Сейчас? Я открыла глаза: надо мной склонился Кайрн. Краем глаза я успела увидеть небольшую, но острую как пика кость. Рассмотрела и озабоченное лицо целителя, а потом ощутила сильнейшее головокружение.

— Кайрн, мой брат…

Больше ни слова выговорить не удалось — меня утянуло в колодец мутного беспамятства, где я едва не захлебнулась холодом, но достаточно быстро смогла выбраться на поверхность, следуя за ослепительным сиянием.

Меня покачивало: Кайрн нёс на руках.

— М, — выдавила я, чувствуя, что щека то ли опухла, то ли замёрла из-за зелья.

— Всё будет хорошо, солнышко, — успокаивающе мягко сказал мужчина. — Тебе уже ничто не угрожает.

— М-мой… брат…

— Тихо, милая. Не разговаривай пока. У тебя вата во рту, ты лучше прижми её крепче.

Я осторожно стиснула челюсти, и на всякий случай ещё прижалась щекой к его плечу. Говорить было больно, и откровения могли подождать. В комнате Кайрн уложил меня на кушетку, и попросил ещё раз открыть рот.

— Кровотечение остановили. Больно?

— Холодно, — ответила я. — Это кость была, да?

— Она самая. Ты лучше не разговаривай, потому что рана на десне и щеке глубокая.

Он вновь напоил меня зельем, и долго сидел рядом, поглаживая по руке.

— Кайрн, — не выдержала я, — это случайность?

— Как бы ни так! — отозвался мужчина хмуро. — Такую кость ещё надо умудриться пропустить! Ну, ничего, Мортис и его лучшие маги разберутся. А если у них не получится установить истину — делом займусь я.

— Ты только повара не наказывай, — пробормотала я.

— Конечно же, не стану, — отозвался мужчина. — Я поблагодарю его за прекрасное блюдо, и попрошу чаще готовить подобное. Может, и мне посчастливится изведать эту замечательную остроту!

Я вздохнула, подавляя желание потрогать языком рану.

— Мне кажется, он не специально…

— А ты не думала, — и Кайрн наклонился ко мне, — что было бы, если бы ты проглотила эту штуку? Или подавилась ею? — Он склонился, крепко сжимая мои плечи. — Знаешь, как я за тебя испугался?!