Лучший способ спрятаться 2
Шрифт:
Он шел сквозь все еще весящий в воздухе кирпичный туман, и туман, казалось, разбегался при его появлении. Рассыпался в ту пыль, из которой и состоял, и торопился спрятаться в щелях уцелевших стен. Даже окна уцелели, не все, но большинство…
– Доложить!
Дядя Миша махнул рукой Бехереву, как бы говоря: «Погоди, я сначала сам».
– Девочку осматривают. Она в машине. Василий Васильевич говорит, что скоро придет в себя.
Вяземский громко выдыхает, и атмосфера из насыщенности «Прибью всех!» переходит в разряд «Найду виновных и прибью!».
–
Взгляд Ярослава задерживается на бессознательном Венюкове, которого как раз сейчас грузят в машину. Медицинскую помощь можно и в управлении оказать.
Бехерев оценил мудрость опытного дяди Миши. Еще чуть-чуть и опекун мог обзавестись дополнительными травмами. Нет, сначала его, конечно бы, привели в чувство, но бешенный взгляд Вяземского говорил о том, что методы при этом применялись бы не сильно щадящие. Говорить сможет – и ладно. Вовремя дядя Миша убрал такой раздражающий фактор!
– Ярослав Александрович, мы тут пока поработаем, а вы бы девушку доставили домой? И вам, и ей это сейчас нужнее…
Во взгляде Вяземского медленно-медленно гаснет бешенство от осознания, что опять не защитил, опять не уберег. Но это уже не та бешеная аура, которая заставляла опытных сотрудников держатся от начальника подальше, бессознательно прижимаясь к стенам домов.
– Вы правы, Михаил Иванович. Я подъеду в управление позже.
Сев в машину, Вяземский положил голову девушки на колени.
– Как она?
– Ей чуть мозг не вскипятили, но ваш браслет помог. Хорошая штука. Выспится и будет в порядке. Только проследите, чтобы она раньше понедельника на работе не появлялась. Ей сейчас сон нужен и отдых. Организм не успел восстановиться после предыдущего потрясения, а тут опять…
– Я все понял, Василий Васильевич. Прослежу.
Служебная машина медленно, чтобы не трясти пассажирку лишний раз, двинулась к особняку графа Вяземского.
***
Машина аккуратно крадучись пробиралась по улицам, избегая набора скорости и резкого торможения. Ярослав Вяземский придерживал рукой свою невесту, которая лежала на широком заднем сиденье. Такая хрупкая и беззащитная. Несколько прядей вырвались на свободу из еще утром аккуратно уложенной прически из переплетений кос. Матушка как-то называла такую прическу, но сейчас ее название вылетело из головы и возвращаться не хотело.
Подняв стекло отделяющее заднее сидение от шофера, Ярослав нежно перебирал волосы невесты, кончиками пальцев проводя по щеке, кончику носа, плавно спускаясь к шее. Именно сейчас можно было сказать все, что хотелось, не боясь реакции девушки.
– С твоим появлением в моей жизни она стала непредсказуемой. Кажется, все распланировал, везде подстраховался, предусмотрел даже то, что нельзя предусмотреть… Но тут появляешься ты… Террористы добровольно раскрывают свои планы в твоем присутствии, наемный убийца проваливает заказ, я сам, который не планировал жениться в ближайшую пятилетку, вдруг понимаю, что это не так раздражающе и нежелательно, как
В голове сам по себе всплывает последний разговор с императором.
***
Император Павел IV сидел в кресле в своем рабочем кабинете и пил кофе. Без сахара, но с лимоном.
– Я думаю, ты уже понял для чего нужны были эти террористические акты с большим количеством жертв и твое убийство?
Сидящий напротив Вяземский отпил из своей чашки. Обычно он не пил настолько сладкий чай, три ложки сахара как никак, но наследник убедил, что так хорошо снимается головная боль. Пока не помогало.
– Не считая пламенную любовь ко мне заказчика?
– Тебя многие не любят.
– А я не золотой червонец, чтобы всем нравится...
– Не разочаровывай меня. Зачем все это, по твоему мнению?
Взгляд у императора в этот момент был препарирующим. Сейчас сняли первый слой, шелуху. Теперь переходит ко второму слою.
– Раскачать ситуацию в стране? Вызвать беспорядки? Сменить правителя?
– Мои аналитики, как впрочем и я, тоже пришли к этому выводу.
– И все это только для того, чтобы вернуть себе Андалузские горы?
– Не только, но это самый явный трофей.
Оба мужчины перевели взгляд вправо, где во всю стену висела карта самого крупного материка Гиперии. Империя, Шоссия, княжества, Кагонат.
– Ну да, когда они их отдавали по мирному договору, они считались бесполезной пустышкой. Кто ж тогда знал, что это золотое дно.
– А князь Чесский? Он действительно готов был пойти на переворот?
– Не думаю. Вряд ли мы это когда-нибудь узнаем с твердой уверенностью. Дядя все же близкий родственник. Скандал с его участием в любом случае всколыхнет волнения в стране. Это сейчас нерационально.
Император посмотрел на в окно, потом на кружку, в которой он уже по десятому разу размешивал перетертый с сахаром лимон. Сахар давно растворился, да и лимон предпочёл не сильно отличатся от консистенции кофе.
– В любом случае он не раз высказывал провельдские взгляды, говорил, что мы были не правы, забирая всю эту территорию. Для них он более удобный правитель. Даже если и не знал о заговоре. Его можно убедить вернуть, подарить, оформить долевое владение…
– Ну, у них же не получилось.
– Не получилось. Отгрызть кусок во время смуты или поставить удобного правителя – не получилось. А как по-другому можно получить территорию?
– По брачному договору, в приданное, например…
– Как ты себе это представляешь? У Князя Вельдского сын и у меня тоже.
– Я чисто умозрительно.
– Не вздумай при Александре произнести свои чисто умозрительные выводы. Неделю будете на полигоне вкалывать. Оба.
– Разве я похож на самоубийцу?
Посмотрев внимательно на Ярослава, император негромко обронил: