Луидор
Шрифт:
Кардинал склонил голову. В его голосе одновременно прозвучала и покорность и преданность:
— Я преданный слуга моего короля.
— Мне это известно, ваше преосвященство. Вы не раз мне доказывали свою преданность. Я благодарен вам и всегда буду считать вас — одним из самых преданных моих друзей. Однако, мы поменяли тему нашего разговора, — король перебил самого себя и вновь устремил взгляд на кардинала, — или мы закончили?
— Не совсем, ваше величество! У нас остался ещё один вопрос, который требует незамедлительно вашего личного вмешательства.
— И
— Графиня Де Суасон де Брильи!
— И что не так с графиней?
— Ваше величество, с графиней слава богу всё в порядке. Она молода, красива и…очень богата!
— Вы хотите, чтобы я сделал её фрейлиной королевы? — король вопросительно посмотрел на кардинала.
Тот негромко хмыкнул и только потом ответил:
— Графиня уже является фрейлиной королевы!
— Так что вы от меня хотите? Объяснитесь яснее ваше преосвященство!
— Ваше величество, королева мать хочет выдать её замуж за одного из приближённых вашего брата.
Она близка к тому, чтобы осуществить свою затею.
— Ну и слава Богу! Это лучше чем устраивать против меня заговоры!
— Не могу согласиться с вашим величеством, — как мог мягко возразил кардинал и так же мягко но настойчиво продолжал, — после смерти родителей графиня получила наследство в размере 400.000
экю. После смерти Елизаветы Медичи…графиня приходится внучатой племянницей вашей матушке,
— пояснил внимательно слушающему королю, кардинал и только после этого продолжил, — так вот, после смерти Елизаветы Медичи состояние графини возросло до 900.000 экю. Соответственно, супруг графини получит возможность использовать все эти средства.
— Чёрт! — вырвалось у короля. — Да с такими деньгами они против меня армию смогут снарядить.
— Я подумал о том же, ваше величество!
— Этот вопрос на самом деле очень важен, учитывая состояние графини. Я лично займусь её судьбой!
На этом разговор и закончился. Кардинал получил желаемый результат. Разрушил планы Екатерины
Медичи по поводу графини Де Суасон. Он покинул короля в отличном расположении духа. Однако настроение кардинал резко ухудшилось после того как он столкнулся в приёмной с самой…
Екатериной Медичи. Королева мать, по всей видимости, направлялась к сыну. Завидев кардинала, она повелительно бросила:
— Я желаю, чтобы не позже завтрашнего дня, вы мне доложили о смерти человека, который посмел оскорбить моего сына. Я лично заплачу пять тысяч ливров тому, кто приведёт Луидора живым или мёртвым…найдите его, слышите, найдите
Королева вошла к его величеству, а его преосвященство отправился к себе во дворец. По мере того как он шёл, его лицо становилось всё более задумчивым. В кабинете кардинала ждал Люмье.
Кардинал плотно затворил за собой дверь и прошёл к камину. Усевшись в кресло, он протянул руки в сторону огня, отблески которого отражались на кресте что висел у него на груди.
— Главарь готов выдать Луидора в обмен на тысячу ливров и обещание…не
раздался за спиной кардинала негромкий голос, Люмье. Он всегда так говорил, если вообще говорил.
— Я и не ждал другого ответа! — не оборачиваясь, ответил, Решилье. — Как чувствует себя графиня?
— Она дома. Пока никуда не отлучалась. Но не всё так просто. Наш человек подслушал разговор между королевой и принцем. Графиня обречена. Её хотят убить.
— Следовательно, они получили возможность присвоить её богатство, иначе не стали бы этого делать–так же не оборачиваясь, негромко проронил кардинал. — Как и когда это произойдёт, известно?
— Нет!
— Постарайся узнать. Это очень важно. И ещё…обстоятельства изменились. Луидора…не трогать.
— Ваше преосвященство, — послышался растерянный голос Люмье, — но как же? Ведь король..
— Не трогать! — ледяным голосом, который практически всех повергал в ужас, повторил, Ришелье. За его спиной сразу же воцарилось молчание. Продолжая греть руки возле огня потрескивавшего в камине, Ришелье продолжил, но уже с глубокой задумчивостью:
— Для начала…мне необходимо узнать, почему…по какой причине… королева — мать… так жаждет смерти Луидора?
— Но ведь это и так ясно, ваше преосвященство, — раздался сзади осторожный голос Люмье. — Этот человек посягнул на короля.
— Ты полагаешь? — кардинал повернулся лицом к Люмье. На его губах заиграла едва заметная усмешка.
— Женщина которая постоянно пытается уничтожить своего сына всеми доступными способами, неожиданно встаёт на его сторону. Больше того, она готова заплатить за смерть человека посмевшего оскорбить короля. Королева — мать, ненавидит своего сына. Сей факт не вызывает сомнений даже у его величества. Тогда почему она защищает короля? Этот поступок выглядит более чем странным.
Тем более когда вопрос касается Марии Медичи. Потом, в её голосе было столько ненависти…я не припомню другого случая, когда эта женщина так открыто показывала свои чувства. Что- то мы с тобой упустили. Наверняка. Нужно искать ответы. Возможно, они заключены в спасении графини.
— Тогда, почему они молчат? — подал голос, Люмье.
— Причина проста. Заявив о случившимся, они будут вынуждены рассказать и всё остальное, касающееся графини. А это не входит в их планы. Странно. Я перестаю понимать Марию Медичи.
— Так как же нам поступить с Луидором?
— Я уже сказал. Не трогай его. Он не должен пострадать. Во всяком случае, до той поры пока мы не узнаем, что за обстоятельства вызывают ненависть королевы к этому человеку.
— Мы не единственные кто хотел договориться о поимке Луидора! — Люмье бросил весьма выразительный взгляд на кардинала. Тот совершенно спокойно встретил этот взгляд, сразу понимая значение сказанных слов.
— У нас есть время?
— Боюсь что совсем немного!
— Что ж, — кардинал встал. В его глазах появился странный блеск. — Как любил поговаривать Генрих IY