Луна для Дракона 3
Шрифт:
Какое-то время они просто находились в тишине.
Сэтан достал пистолет и положил на стол.
— Оставь себе, — сказала Арина, — мне он без надобности.
— Нет. Именно теперь он тебе необходим. Он полностью заряжен кристаллами. Всегда носи с собой, — Сэтан смотрел на девушку не спуская глаз.
Арина неуверенно улыбнулась, — Давай еще раз попробуем. Я очень хочу найти ее.
Он снова говорил заклинания и Ари повторяла до тех пор, пока не только вызубрила, но и подбирала слова, которые лезли в ее голову и применяла их в формулу.
— Арист…
— Что прости?! — Сэтан изумленно уставился на девушку, а Ари тем временем все восклицала:
— И как я могла забыть! Я же подставляла в формулы тех, кто более-менее подходил к заклинаниям.
— А что это такое? — Сэтану стало любопытно.
— Не что, а кто, — Ари пыталась перейти на магическое зрение и в тоже время бормотала охваченная поисками: — Французский философ Вольтер выступал за гуманизм, заботу о природе и ответственность за поступки человечества. Он резко критиковал религию и унижение человеческого достоинства, — потом согнала Сэтана со стола и уставилась на поверхность столешницы. Арина и сама не поняла, как это сделала, но она перешла на магическое зрение, как тут же произнеся формулу со своим философом увидела шкатулку. Она вскрикнула и открыла ее, разглядывая вещицы. Потом вытащила медальон и браслет, и еще несколько безделушек, рассматривая их. Но вот на медальоне взгляд задержала, а потом посмотрела на Сэтана.
Он подошел и взял его в руки, — Это тот медальон? С него ты снимала проклятие?
— Я не помню, — прошептала она, — но у меня при взгляде на него поднимается волна неприятного чувства.
— Он чист. Я только что просмотрел его, — тихо сказал он и положил в шкатулку, а потом взял браслет, — а это вещь оберегает от сглаза и порчи, качественный артефакт.
— Мне его подарил Крэй, — вырвалось у Арины.
Сэтан молча положил его в шкатулку, а потом просмотрел и другие безделушки, — Все остальное обычные женские вещицы. Не артефакты.
Арина закусила губку, — У меня даже нет личных вещей, которые я бы сразу вспомнила. Обычно у девушек в шкатулках хранятся милые сердцу вещицы как память, записки, дневники, а у меня нет ничего. Понимаешь Сэтан — НИЧЕГО! Вместо дома я должна жить в приграничном замке, и он не мой родной дом, — Арина встревоженно посмотрела в его лицо, — это так странно, — ее взгляд заметался по помещению, — как будто это не мое, все не родное… ты дивился, когда я сказала, что мое имя Арина Лунаева… я должна все выяснить у него и немедленно.
Сэтан подошел и развернул девушку к себе лицом держа за плечи, — Я бы тоже хотел знать где твой родной дом и почему у тебя такое имя, и почему ты вставляешь в формулы каких-то философов и порой выражаешься на языке, о котором я не слышал, и поверь мне, я изучил много древних языков, твои взгляды и суждения во многом отличаются от общества в целом, и еще очень многое я хотел бы узнать о тебе.
— Я тоже хотела бы знать о себе, — прошептала Ари. — Я увижу тебя еще? — внезапно выпалила она.
Он опустил глаза подойдя к
— Я увижу тебя еще? — повторила она и почувствовала, что ее накрывает паника.
Он повернул голову и серьезно посмотрел на девушку: — Я хочу быть с тобой рядом…
— Но ты не можешь, — прошептала она.
— Иди сюда, — сказал он и она подошла, прижимаясь к его груди.
— Я сделаю все возможное, чтобы увидеть тебя, — он вздохнул аромат ее волос прикрывая глаза, — к тебе потихоньку возвращается твой аромат. — Если есть разлука будет встреча Арина.
— Сэтан… — прошептала Ари и вскинув голову посмотрела в его лицо, — Я тебя запомню самым лучшим, запомню навсегда.
— Ты прощаешься со мной?
— Нет, — грустно улыбнулась Арина, — но это ты прощаешься со мной, в каждом твоем взгляде я вижу это, в каждом твоем прикосновении. А я не хочу… — она вздохнула его аромат и прижалась снова к нему слыша стук его сердца. — Я и понятия не имела, даже представить себе не могла, как ты мне нужен, — ее снова затрясло, и теплые слезы полились из глаз.
Слезы? Ему нужно было видеть ее глаза. Он обхватил Арину за талию и приподнял, а она тут же обвила ноги вокруг его талии и затаила дыхание, и только в этот момент он осознал интимность этой позы.
Он едва сдержал стон. Наслаждения. Боли. Желания. Раскаяния.
Его внимательный взгляд проник в самую ее душу, — Я никогда не причиню тебе боли, Арина. — прошептал он.
— Знаю, — произнесла она, не в силах совладать с дрожью. Он казался таким мощным. Она провела ладонями по его груди, его твердой мускулатуре под мягким одеянием.
— Я убеждал себя, что не стоит делать этого, бередя память о том, что произошло недавно. Но когда я поднял тебя, — Сэтан склонялся все ближе и ближе, пока его губы не оказались на расстоянии шепота от нее. — Не хочу больше сопротивляться этому желанию.
Арина не могла дышать.
Зрачки Сэтана расширились, темнота поглотила живой карий цвет. Он склонил голову и прильнул губами к ее, поначалу нежно, очень осторожно, и у нее закружилась голова.
Он поднял голову, всматриваясь в ее глаза. Кажется, увиденное поощрило его, поскольку он снова склонился. На этот раз его язык коснулся ее губ, пробуя их на вкус, и застонал. Сэтан жаждал большего, и она открылась ему навстречу. Он проник в ее рот, осторожно лаская ее языком. От этого контакта жар буквально плавил кости, и она обмякла в его объятиях.
Страсть поцелуя нарастала.
Их языки переплелись. В этот момент существовал только он. Он оказался прав. Ей было необходимо нечто хорошее, чтобы вытеснить плохое.
Он поднял голову. Напряжение читалась в выражении его глаз, подчеркивая линию его губ, капелька пота скатилась от его виска.
— Я фактически в огне, — пробормотал он и вернулся к ее губам, он не просто поцеловал ее, Сэтан буквально упивался ею, резко развернувшись он прижал ее к стене. И каким бы сильным он не казался, ему удавалось сохранять нежность прикосновений.