Луна для влюбленных
Шрифт:
Синтия внимательно прислушивалась, стараясь не пропустить ничего, что могло бы обнадежить. Через некоторое время подул ветер с востока и нагнал облака, совсем скрывшие луну. Где-то вдали она расслышала бой барабанов. А может быть, это топот тысяч копыт на равнине или просто раскаты грома? Она так страстно жаждала спасения, цепляясь за все, внушавшее хоть малейшую надежду, но боялась, что разыгравшаяся фантазия разочарует ее.
Ветер стал свежее, и Синтия вздрогнула. Она почти видела стадо буйволов. Оно приближалось, ветер уже взвивал вихри пыли на его пути, хлестал по вершине холма, а копыта животных грохотали по равнине,
Синтия знала, что все доносившиеся звуки интерпретирует по-своему, воображая то, чего не может быть. Она принимала за действительное свои желания и надежды. Ей хотелось, чтобы их спасли, но она не могла ничего придумать. Только сверхъестественные силы могли помочь им. Но ведь по Великой Равнине уже не бродили стада буйволов. Их почти всех истребили. Неужели и ее убьют? А Розалинду и Мэверика? Разве ей не суждено дочитать «Ангелов востока»?
Синтия снова рванула сыромятный ремень, но тот не поддался ни на дюйм. Ночь подходила к концу, скоро должен был наступить рассвет. Рекс Далтон мерил шагами плоскую вершину холма, а его головорезы обходили площадку по периметру и по очереди отдыхали у костра.
Ветер крепчал, и вот уже упало несколько капель дождя. Где-то вдалеке сверкнула молния, пророкотал гром. Но Мэверик не появлялся.
Далтон снова подошел к Синтии и ударил ее по лицу. Она прикусила губу, чтобы не закричать.
– Где он?
– Не знаю.
– Сколько времени ему требуется, чтобы доехать до дома, захватить бумаги и вернуться сюда?
– Не знаю. Здесь такие большие расстояния.
– Глупая женщина!
Он снова ударил ее, потом вернулся к костру.
– Ты в порядке? – тихонько, спросила Розалинда, но голос ее дрожал от боли и гнева.
– Да.
– Надеюсь, Мэверик не придет.
– Придет.
– Если он не придет за нами, этот человек отпустит нас?
– Не уверена.
– Думаю, скоро здесь будет или Мэверик, или буйволы.
– Или что?
Синтия покачала головой:
– У меня путаются мысли. Я вес думаю, что сюда придут буйволы, чтобы спасти нас.
Розалинда не рассмеялась.
– Надеюсь, скоро они будут здесь. Грохот послышался совсем близко.
– Это буйволы? – спросила Розалинда.
– Да, они бегут.
– Будем надеяться.
Синтия и Розалинда замолчали, представляя, как стадо буйволов атакует холм. Синтия закрыла глаза, стараясь напрячь все мышцы и порвать сыромятные путы. Но даже если бы ей удалось освободиться, она вряд ли смогла бы стоять и уж тем более идти. Но она была готова ползти, только чтобы уйти от Далтона и его бандитов.
Гром прогрохотал над самой головой, и Синтия открыла глаза. Полная луна уже соскользнула вниз и висела теперь в западной части небосклона. Близился рассвет. Синтия посмотрела на вершину холма, и у нее захватило дух. Из-за края площадки на вершине холма поднимались головы буйволов. Она принялась их считать: один, два, три... Отсюда она видела дюжину, возможно, больше. Остальные могли быть с другой стороны.
Синтия закрыла глаза. Ее фантазия восторжествовала над реальностью. Она тряхнула головой, потом посмотрела снова. Буйволы остались на месте, выделяясь темными силуэтами на фоне залитого лунным светом неба.
– Розалинда! – Синтия старалась говорить шепотом. – Думаю, буйволы пришли. Только я не понимаю, каким образом они вернулись на холм.
Синтия заметила, что часовые Далтона, подошедшие к краю площадки на
Буря разыгралась вовсю, завывал ветер, гремел гром, на сухую поверхность холма упали первые крупные капли. С востока надвигались облака.
В серебристом свете луны показалась мужская фигура, облаченная в кожаные штаны, чулки и мокасины. Лицо и грудь мужчины были раскрашены, но он не был индейцем.
– Монтана! – крикнул Далтон, хватаясь за «кольт». Но Мэверик опередил его. Он метнул нож, угодивший Далтону в руку и выбивший из нее револьвер. Тот, описав круг, пролетел над вершиной холма и упал на землю.
Далтон выхватил нож из-за голенища. Но у Мэверика оказался за поясом второй. Мэверик и Далтон следили друг за другом, не обращая внимания на схватку, продолжавшуюся в центре площадки. Синтия и Розалинда со страхом наблюдали, не в силах вымолвить ни слова.
– Кроу знают, что между нами будет честный поединок, и когда он закончится, победитель останется в северном Вайоминге, а проигравший его покинет. – Мэверик перебрасывал нож из одной руки в другую. – Никто не вмешается, пока исход поединка не станет ясен.
– Честно! – сказал Далтон и плюнул на землю. – Вот что я думаю о честности. Я отберу твое ранчо, оттесню с их земель индейцев в их резервацию и захвачу твоих женщин. – Белые зубы Далтона блеснули в улыбке. – У моих людей оружие, и они одержат победу.
– Не в этот раз, – возразил Мэверик, поднимая нож.
Далтон сделал к нему несколько шагов, усмехнулся и выхватил «дерринджср» из кармана жилета. Он выстрелил с близкого расстояния.
Мэверик упал на колени, зажимая правый бок левой рукой и держа нож в правой. Синтия и Розалинда в ужасе всхлипнули, но они ничем не могли ему помочь. Кроу все еще сражались с головорезами Далтона, и Мэверик у приходилось отбиваться одному. По его правому боку струилась кровь, но ему удалось подняться на ноги.
– Пожалуй, было бы лучше, если бы у тебя был шестизарядный револьвер, а то удача отвернется от тебя.
Далтон отбросил «дерринджер» и кинулся на врага, желая убить его.
Мэверик подстерегал каждое движение Далтона. Они бились и в пылу поединка приближались к краю площадки. Разразившаяся буря нещадно хлестала ветром и дождем, гремел гром, дрожала земля, а лунный свет, из серебряного ставший восковым, тускнел, потому что облака то и дело скрывали заходящую луну. Мэверик терял кровь. Она струилась по боку и впитывалась в кожаную одежду, но он не сдавался. Далтон наседал и наносил Мэверику все новые удары ножом, так что теперь уже и грудь Мэверика была в крови. Но и сам Далтон был ранен.