Луна на дне пруда
Шрифт:
Васса, голова у которой шла кругом, чуть ослабив хватку, перебила его:
– Мистер Туве, что именно вы хотите мне сказать?
Адвокат, кашлянув, ответил:
– Ах, извините, мисс, эта вечная адвокатская привычка говорить непонятно и витиевато… На самом деле все просто – наш клиент, увы, наш покойный клиент, потому как развитие ситуации с самолетом, на борту которого он находился, не позволяет сделать никаких иных выводов, юридически оформил права владения всем своим имуществом
Ну да, не имела, и Лис ведь тоже ей ничего не говорил! Вот ведь сюрприз – он не просто все завещал ей, а сделал ее совладелицей и теперь, после собственной гибели, которую словно предвидел (не предвидел, а просто просчитывал все возможные варианты, в том числе и весьма трагические, не желая, конечно, чтобы они имели место), единственной владелицей всего того, что ему принадлежало.
Своей недвижимости. Своих счетов. И своего стартапа.
– И что это означает? – проронила Васса. И зачем ей все это: вся эта недвижимость, все счета и даже стартап?
Она бы тотчас, не медля ни секунды, все бы отдала, если бы…
Если бы Лис объявился, заявив, что опоздал на этот злополучный рейс EL2707, проспал все эти часы в гостинице, а теперь снова вышел на связь.
Нет, он не опоздал. И не проспал все эти дни в гостинице. А, как и двести пятьдесят других человек, был убит хладнокровным маньяком, покоясь теперь где-то на дне, под многокилометровой толщей вод Индийского океана.
Двести пятьдесят один.
– Мисс Трубачёв, это означает, что вы вольны распоряжаться по своему усмотрению всем тем, что принадлежит… извините, принадлежало нашему клиенту. И все время могли, юридическая база была подведена почти три года назад, однако вы ведь понятия об этом не имели.
Почти три года назад? И все эти без малого три года Лис ничего ей не говорил.
Васса задохнулась от злости – и поняла, что вот-вот разрыдается. Ей что, дуться на Лиса за то, что он сделал ее владелицей всего того, что у него было?
Они ведь и так делили мысли, эмоции и, вероятно даже, душу.
Да, ту самую душу, которая у них, идентичных, нашедших друг друга половинок, была одна на двоих.
Так какое значение имеет в таком случае имущество Лиса, о котором она никогда не имела представления и на которое ей было решительно наплевать – что три года назад, что сейчас.
Нет, она не злилась на Лиса – как она могла на него злиться? А всего лишь на то, что он оказался на борту этого рейса, которому никогда не суждено было приземлиться в Шанхае.
Никогда.
Выходило, что Лис был в самом деле прозорливым – и, явно не намереваясь умереть молодым, тем не менее допускал
Если бы он сказал (вернее, конечно же, написал) ей такое, она бы его высмеяла. И уж точно бы попыталась отговорить от каких-то там юридическо-финансовых схем. Или, чего доброго, отказалась бы становиться совладелицей всего того, что ему принадлежало.
Поэтому Лис оформил все без ее ведома и согласия.
Лис, ее Лис…
– Да, не имела, – подтвердила холодно Васса. – А теперь имею, однако…
Она судорожно сглотнула, чувствуя, что ее снова душат слезы. Не хватало еще разрыдаться, ведя телефонный разговор с канадским адвокатом Лиса.
А теперь, выходило, и ее собственным?
Тот, словно чувствуя ее состояние, снова стал сыпать ненужными терминами, юридическими деталями и налоговыми тонкостями. Васса, не слушая его, сумела взять себя в руки.
– …и должен указать вам на то, мисс Трубачёв, что переговоры сейчас застопорились. Наш клиент направлялся в Шанхай, чтобы положить конец этой патовой ситуации, однако так туда и не прибыл. И уже, увы, никогда не прибудет. Однако переговоры не завершены.
Какие такие переговоры? О чем этот канадец ведет речь?
И только сейчас до Вассы дошло – ну да, конечно же, переговоры о продаже стартапа, созданного Лисом, китайцам.
За четверть миллиарда долларов.
То, что было в их переписке, по крайней мере, для нее самой, темой более чем абстрактной, вдруг обрело вполне конкретные формы.
– Да, он мне говорил… – ответила Васса.
Нет, не говорил, а писал.
Но это было для них то же самое, что и говорить.
На сердце у нее стало невероятно больно.
Адвокат же тем временем продолжал:
– Мисс Трубачёв, вероятно, я выразился непонятно, однако вы являетесь совладелицей, а теперь, с учетом сложившихся обстоятельств, де-факто, а скоро и де-юре единственной владелицей стартапа нашего клиента, который, к сожалению, принять участия в переговорах не сможет. Вступать в права наследования вам не надо, так как вы уже давно в них вступили. Конечно, вы можете отказаться, однако, мисс, советую вам не делать от этого…
Васса, наконец уловив, чего он от нее добивается, произнесла:
– Что вы хотите сказать? Что переговоры застопорились и что теперь все зависит не от Лиса… я хотела сказать, не от вашего клиента, а от… от меня?
– Вы абсолютно верно уловили суть! – подтвердил радостно канадец. – Вы распоряжаетесь всем имуществом нашего клиента, с юридической точки зрения тут все чисто. Вы и только вы, мисс Трубачёв. Все зависит только от вашего решения.
– Какого решения? – спросила она, уже все поняв, а адвокат ответил: