Луна над Лионеей
Шрифт:
Настя сказала про себя «раз» и шагнула в дверной проем.
«Два» – она повернулась к двери лицом, чтобы видеть рубедриан.
«Один» – она попятилась, не спуская глаз с двери.
Ноль.
– Хррр…
Вот именно так он тогда и сказал. Рубедрианин просто вылез из-под лестницы, отбросил в сторону кровоточащий кусок чьей-то плоти…
И сказал:
– Хррр…
Что, наверное, означало: «К чертям диету, гулять так гулять». А может быть, это и ничего не означало. Просто звук, сопровождающий процесс
У меня был пистолет, но его еще нужно было вытащить, направить на рубедрианина… Да, и еще снять с предохранителя. А еще раньше – преодолеть приступ паники.
И еще у меня был меч, но тут моих сил хватило, только чтобы швырнуть в рубедрианина этим антиквариатом. Я промахнулась. Рубедрианин ухмыльнулся, перешагнул через меч и пошел на меня. Я попятилась, рубедрианин открыл пасть, и тогда я попятилась быстрее, а потом я на что-то наткнулась спиной, оно было похоже на мешок или еще что-нибудь в этом роде, я не стала разбираться и швырнула этим мешком в рубедрианина…
То есть, я попыталась швырнуть, потому что мешком оказался очередной зомби – я уже перестала обращать на них внимание, относясь к ним как неодушевленным предметам типа мебели. Основная масса зомби, как и было задумано Леонардом, столпилась в большом зале с колоннами и долбила пол, но некоторые не совсем удавшиеся особи задумчиво бродили по дворцу, стуча по стенам…
Это был как раз такой заблудший зомби, и я не задумываясь швырнула им в рубедрианина. Они столкнулись, причем на лице зомби осталось все то же сонное выражение, а вот рубедрианин…
Он буквально засветился. В его зрачках заискрился праздничный фейерверк, рубедрианин схватил зомби за плечи, как старого приятеля, а потом уже вовсе не по-приятельски впился ему в шею. Зомби вздрогнул и стал оседать, словно из надувной куклы выпустили воздух.
Рубедрианин проводил его в этом медленном падении до самого конца. Потом выпрямился, перевел дух и посмотрел на меня с выражением девяностопятипроцентного счастья на лице. Пять процентов он собирался добрать за мой счет. Если бы он сейчас интимным шепотом сказал: «Ну наконец-то мы одни..» – я бы не удивилась.
Но он повел себя гораздо грубее. Он прыгнул на меня и вцепился когтями в ребра, я ударила его локтем в грудь, но он этого даже и не заметил… Когда что-то хрустнуло, я даже и не поняла, что хрустят мои кости, я в это время задыхалась от запаха рубедрианина, а потом…
А потом все кончилось. Он перестал ломать меня, перестал дышать мне в ухо трупным смрадом. Он пошатнулся, удивленно посмотрел на меня и вдруг согнулся пополам, словно в приступе тошноты. Потом его действительно стало тошнить, и, судя по звукам, которые издавал рубедрианин, он испытывал адскую боль.
Но он все же был силен. И по-звериному туп. Когда боль на пару секунд отпустила его, он встал, посмотрел на меня и раскрыл пасть для продолжения трапезы…
И тут он умер. Изо рта, носа и ушей брызнула черная вампирская кровь, рубедрианин удивился такому поведению своего тела и рухнул лицом в пол.
Я отошла в сторону и присела у колонны – мои ноги подгибались, отказываясь идти дальше, сердце скакало, словно теннисный
В жизни может пригодиться.
Ноль.
– Хррр…
Это уже было совсем другое «хрр», многократно усиленное злостью десятков рубедриан. Настя была для них не просто ходячим бурдюком с кровью, к ней имелись личные претензии. У нее с рубедрианами теперь тоже были свои счеты.
– Хррр, – сказали они, протискиваясь в дверь.
– Ну, вперед, – гостеприимно сказала она, но ее, наверное, не услышали из-за грохота, царившего в этом большом зале, где сотни зомби лопатами, кирками и ломами прорубали дорогу вниз, на кладбище демонов. Дворцовый зал теперь походил скорее на заводской цех, заполненный рабочими, которые как будто в полусне исполняют положенные операции, тонут в ими самими созданном шуме и каменной пыли, падают, умирают, но никому нет до этого дела.
Рубедрианам тоже не было дела до мертвых, но вот живые…
Я плохо помню, что случилось потом. То есть я не забыла, но я не знаю, как про это можно рассказывать. Рубедриане, вбежав по моим следам в зал, пару секунд смотрели на меня, а потом их глаза стали жадно блуждать вокруг, видя беззащитные создания, которым суждено было стать пищей рубедриан…
Я не глядя протянула руку, схватила кого-то из зомби за ворот и толкнула в сторону рубедриан. Я уже делала такое раньше. Мне было не привыкать.
И началось. Марат был прав, они все-таки больше походили на зверей, жадных и глупых. Они увидели еду и не смогли удержаться от искушения. Они забыли, что преследовали меня. То есть многие из них забыли, но не все.
Те, кто не забыл, бросились ко мне, а я побежала, петляя между зомби как между стволов деревьев, иногда останавливаясь, чтобы толкнуть очередного зомби навстречу своим преследователям. Иногда я закладывала слишком сложную петлю и натыкалась на рубедрианина лицом к лицу. Тогда я нажимала кнопку на своем псевдомобильнике и чертила перед собой крест, этого оказывалось достаточно, чтобы расчистить путь. Потом я бежала дальше, дальше, дальше…
Я не знаю, сколько это продолжалось. У меня закружилась голова, то ли от беготни, то ли от того, что вокруг меня все умирали и умирали зомби с рубедрианами. Они убивали друг друга, а я была словно гостем на этом празднике смерти, отбиваясь мобильником от назойливых приглашений стать участницей главного представления…
Рубедрианское «хррр» раздавалось все реже и реже, зомби как будто вбивали его в землю своими инструментами. Мои ноги все чаще наступали на мертвые тела, и я не вздрагивала и не отводила взгляд. Я все бежала, все петляла, не могла остановиться, хотя уже не видела и слышала за собой преследователей. Я остановилась, когда увидела его. Впрочем, я не уверена, что действительно это видела, скорее всего, это был плод очень больного воображения…