Луна трех колец
Шрифт:
Когда мы еще жили под крышами, наши города располагались в горах, поэтому мы без затруднений остались наверху, когда другая раса пришла из-за моря и поселилась здесь, на равнинах. Для них были низины, для нас высокие места.
Теперь, когда фургон поднимался к Йим-Сину, моему сердцу стало чуть легче, как бывает с каждым странником, когда он входит в страну, где его рады видеть. Но одновременно возрос и страх. Будь здесь Симла, она могла бы разведать все, была бы моими глазами и ушами. Но никто не мог заменить мне ее.
Солнце
На склонах холмов были виноградники. Их листья увяли и покраснели. Но не было ласкового ветерка, шевелящего листья, только запах гари. Я уже угадывала, что найду в Йим-Сине.
Дым все еще тянулся из куч золы. Из зернохранилища валили маслянистые клубы. Я намочила шарф и завязала нос и рот. Глаза ело. Огонь пощадил только храм Умфры, но большие ворота криво висели на петлях, и было видно, что их протаранили. Йим-Син был захвачен внезапно, горстка его обитателей ухитрилась добраться сюда в надежде, что святыню не тронут.
Эти убийства и разрушения были так бессмысленны, как будто сделавшие их были оболочками людей, причем куда более скверными, чем любой человеческий дух, обитающий в этих оболочках. Каким же может быть человек, когда он сбрасывает всякий контроль над зернами жестокости и зла, живущими в нем! Я Певица и для получения своей силы прошла через множество проверок и испытаний. Я из рода Тэсса, народа, давшего обет мира. То, что я увидела в Йим-Сине, превосходило всякое понимание. Меня трясло и тошнило, я не могла поверить, что это сделали называющие себя людьми.
Если такое случилось с Йим-Сином, что же с Долиной? Правда, в Долине была стража, готовая грудью защитить тех, кто жил там. Может быть, стражники унесли их, чтобы спасти от убийц?
Я пошла обратно к фургону и дала приказ казам. Джорт поднял голову и взглянул на меня.
— Что случилось?
Я откровенно рассказала ему о том, что нашла здесь, и добавила, что смерть идет перед нами.
— Кто? Почему?
— Ничего не могу сказать. Предполагаю только, что враги Осколда идут на него через Долину.
— Я думал, что Долина и ее дороги священны, неприкосновенны…
— Во время войны богов оскорбляют или забывают. Так бывает часто.
— Но как могли равнинные жители сделать такую вещь только ради того, чтобы потихоньку напасть на лорда, — настаивал он.
— Я думала об этом, но не нашла ответа. Прошлой ночью на равнине пылали пожары. Я предполагаю, что это не просто вторжение в земли Осколда, конфликт распространился гораздо шире, и, может быть, уже вся страна в огне и крови. То, что я видела здесь, не отвечает здравому смыслу.
Объявленные вне закона могут совершать
— Но мы пойдем туда, в Долину?
— Я поклялась тебе, — устало ответила я. — Я сделаю все, что могу, чтобы хоть как-то исправить сделанное. Смогу ли — ответ на это в Долине.
— Ты хочешь предложить мне тело Маквэда?
Меня не удивили его слова. Он не глуп, а сложить два и два не так уж трудно.
— Да, тело Маквэда, если ты согласен. Затем ты можешь пойти в Ырджар, и я пойду с тобой. Мы все расскажем, на твой корабль сообщат, и он, конечно, вернется.
— Очень уж много «если». Скажи, Майлин, почему ты отдаешь мне его тело?
— Потому что оно — единственно возможное, — медленно сказала я.
— У тебя нет других причин? Например, желания, чтобы Маквэд снова жил?
— Маквэд умер. Осталось только то, что пока поддерживает жизнь тусклый образ.
— Значит, вы, Тэсса, отделяете человека от тела?
Я не совсем поняла, что он хотел сказать.
— Ты — Крип Ворланд. Разве ты чувствуешь себя менее Крипом Ворландом, раз находишься в другой внешней оболочке?
Он молчал, обдумывая. Я надеялась, что правильно ответила на его мысль. Если он согласится, что главное — не тело, а то, что в нем живет, тогда обмен не будет таким тяжелым для него.
— Значит, вашему народу все равно, какое тело вы носите?
— Конечно, нет! Я была бы безумной, если бы утверждала подобное. Но мы верим, что внутренняя часть неизмеримо выше внешней, она и составляет нашу истинную сущность, а внешняя часть — только одежда для глаз и чувств.
Внешняя оболочка Маквэда все еще жива, но то, что было Маквэдом, ушло из оболочки и от нас. Я предлагаю тебе его бывшее тело, чтобы ты опять стал человеком.
— Тэсса, — поправил он меня.
— А разве это не одно и то же?
— Нет! — резко возразил он. — Мы очень разные. Как Джорт, я узнал, что остаток законного обитателя все еще живет в этом теле и может влиять на меня. Не получится ли так же, если я испробую другое перемещение? Не стану ли я Крипом-Маквэдом вместо Крипа Ворланда?
— Кто руководит Джортом — человек или барск?
— Человек, я надеюсь… теперь… — нерешительно ответил он.
— Разве Крип Ворланд не останется Крипом Ворландом независимо от тела, в котором он живет?
— А ты уверена?
— Есть что-нибудь в этом мире, под любым солнцем, в чем можно быть уверенным?
— Только в смерти.
— А вы, инопланетники, уверены в смерти? Вы верите, что она конец, а не начало?
— Кто знает? Вряд ли мы можем получить правильный ответ на вопрос, какой хотели бы задать. Итак, ты предлагаешь мне тело, близкое к моему, пропавшему. Ты сказала, что потом мы поедем в Ырджар. Но, похоже, нам придется иметь дело не только со своими заботами, но и с войной, лежащей между нами и Ырджаром.