Луна в кармане

Дессен Сара

указала на колечко в моей губе.

– Хм, я не…

– Хотя бы на один вечер. Срази меня наповал.

Я снова посмотрела на свое отражение, на всех красавиц, окружавших его, на Изабель. Она ждала

моей реакции.

– Ладно, - согласилась я. – Но только на один вечер.

– На один, - кивнула она, и я достала колечко – последнее напоминание о той, кем я была. Побуду

сегодня другой.

Чейз Мерсер был новеньким в нашем районе, прямо как

я. Его отец занимался каким-то

компьютерным бизнесом, и ему совсем недавно сделали выгодное предложение, из-за чего его

семье пришлось переехать в Шарлотт. Мистер Мерсер водил два Порше – красный и синий,

появлялся на улице исключительно в костюме и с портфелем в руках. Мать Чейза занималась

риелтерским бизнесом и редко появлялась дома. С детьми чаще всего оставалась няня,

приставленная к младшей сестре Чейза, которая была инвалидом. По утрам я часто видела, как

няня и девочка в коляске гуляют по аллеям. Замечая меня, девочка всегда махала мне рукой. Она

всем махала рукой.

С Чейзом я познакомилась на вечеринке в загородном клубе – нас обоих туда притащили

родители. Взрослые собрались возле бара и разговаривали о чем-то, а мы оказались

предоставлены сами себе. Мама громко смеялась, держа в руке бокал вина, и о чем-то

рассказывала. Гости внимательно слушали ее, довольные тем, что общаются на равных со звездой

фитнеса, а мы с Чейзом как-то неожиданно разговорились и пошли гулять по окрестностям. Мы

просто болтали. Ничего больше.

Чейз был высоким блондином, носил волосы зачесанными назад, любил спорт и «Super Nintendo»

(*игровая приставка), а в шесть лет подхватил пневмонию, да такую, что чуть не умер от нее. Его

сестру звали Андреа, и с ее ногами было что-то не так с самого рождения. Их семья переехала из

Коламбуса, и он скучал по старым друзьям и бывшей школе, а все ребята, которых он встретил

здесь, казались ему высокомерными и чересчур любили говорить об одежде.

Я рассказывала Чейзу о том, как мама вдруг стала знаменитостью, о папе, которого не видела

никогда, если не считать фотографии, на которой они с мамой стоят возле Аламо в Техасе

(*крепость в г. Сан-Антонио), и о том, как девочки раньше издевались надо мной из-за лишнего

веса, и ведут себя терпимо, лишь когда их родители рядом.

Я многое рассказала Чейзу.

Мы дошли до восемнадцатой лунки, когда стемнело окончательно и стали видны звезды. Тогда

мы просто опустились на траву, и он стал показывать мне созвездия. Кажется, он знал их все –

дома, в Коламбусе, у него был телескоп – и теперь он знакомил с ними и меня, показывая

пальцем то в одно, то в другое, а я следила за его рукой. Он как раз дошел до Кассиопеи, когда

меня ослепила

резкая вспышка света. Яркий луч фонарика перескочил с моего лица на лицо

Чейза, а затем снова вернулся ко мне.

– Ю-хуу, - завопил кто-то.

– Боже мой, - прошептал кто-то. Послышалось хихиканье, кто-то присвистнул.

– Чейз, ну ты даешь! – крикнул кто-то еще.

– Заткнитесь, - Чейз поднялся на ноги, защищая глаза рукой от яркого света.

– Я всегда знала, что она шлюха, - раздался голос Кэролайн Давэйс. Высокая, стройная и загорелая

красавица Кэролайн стояла напротив с фонариком в руке. Этим летом их семья купила новый дом

прямо по соседству с нашим, и ее мама заставила дочь пригласить меня на новоселье. Это был

ужасный день – я сидела на стуле в ее комнате, а Кэролайн валялась на кровати и болтала с кем-

то по телефону. Предполагалось, что мы общаемся.

– Пошли отсюда, - сказал кто-то с отвращением. – Чейз, чувак, ты был бы поразборчивее. Отсюда

ничего не добудешь.

Я взглянула на него, ожидая его реакции, и я получила ее. Он развернулся и пошел прочь.

– Чейз! – в отчаянии крикнула я ему в след.

– Ох, Че-ейз, - передразнил меня кто-то из ребят высоким фальцетом, и раздался взрыв хохота.

Компания тоже пошла назад, к клубу, оставляя меня в темноте.

– Подожди! – попыталась я остановить Чейза, но он не слышал меня. Кто-то догнал его и хлопнул

по плечу, послышались разговоры и смех. Под звездами на поле для гольфа я осталась одна.

Когда следующим утром я пришла к общественному бассейну, у меня появилось новое прозвище

– Скважина. А Чейз Мерсер сидел с компанией Кэролайн и ни разу не взглянул в мою сторону.

Вот так быстро они его у меня забрали.

Через неделю, прямо перед началом учебного года, я пошла в тату-салон и проколола губу. Не

знаю, почему я сделала это, просто мне захотелось. Это представлялось мне хорошей идеей, да и

терять было нечего. По той же причине я чуть позже обрезала волосы и выкрасила их в красный

цвет, а потом сменила его на черный. По той же причине я стала встречаться с самым отпетым

хулиганом школы Беном Лукасом, который хотел лишь одного – забраться ко мне в штаны, и я

почти ему позволила. По той же причине я полюбила музыку, в которой не было ярко

выраженной мелодии, а были лишь одни крики, шум и ненависть. Именно то, что так было мне

нужно.

Я сидела в новой спальне в огромном доме с шикарным бассейном и чувствовала себя жалкой и

ничтожной, ненавидела каждый дюйм своего тела и своей души. В школе я куталась в длинный

плащ, словно он мог защитить меня от нападок, смешков и злых слов в мой адрес.