Лунара
Шрифт:
– Я тут недалеко была, - мысли по-прежнему путались.
– И что делала?
– Да так, ничего особенного, - из меня вырвался полный облегчения вздох, потому что мне больше не нужно себя терзать. – Едем назад в гостиницу? У меня уже ноги отваливаются.
– Устала? – Флориан все еще с подозрением разглядывал меня.
– А ты думал, легко быть лучшей в мире помощницей?
– Конечно, нет, ты ведь помогаешь худшему в мире писателю, - со смешком ответил он, и я резко схватила его за руку.
– Никогда больше про себя так не говори.
–
– Ничего, - я убрала ладонь. – Просто не хочу, чтобы ты так говорил, ведь это неправда. Ты талантливый писатель, к тебе сегодня столько читателей пришло, а ты пытаешься все это перечеркнуть.
– Спасибо, - прошептал он, - что поехала со мной.
– Спасибо, что пригласил.
Мы стояли друг напротив друга и нелепо улыбались, пока к нам не подошел Макс и не отправил на улицу ждать его у машины.
А когда он пришел, и мы снова забрались на заднее сидение, то неосознанно взялись за руки и ехали так до самой гостиницы.
27 глава
Сильно устав после первого дня книжной ярмарки, мы завалились спать и не заметили, как наступило утро. Макс чуть не выбил дверь в номер, пытаясь нас разбудить. Когда завернутый в одеяло Флориан впустил его внутрь, редактор только что не отвесил ему подзатыльник.
– У меня складывается впечатление, что мне одному это надо, а ты бы только и делал, что спал до конца дней своих! – заметив мою, торчащую из-под одеяла голову, он перестал кричать и заговорил спокойно. – Собирайтесь, через двадцать минут нам нужно выехать, жду вас внизу.
– Хорошо, - сонным голосом ответил Флориан и, как только Макс вышел из номера, снова рухнул на кровать. – Луна, собирайся, а я поваляюсь еще минут десять.
– Я хотела предложить тебе то же самое, - от долгого нахождения на ногах у меня болели мышцы и горели ступни.
– Мы так вдвоем уснем, и тогда нам точно конец, - писатель кое-как поднялся и сел по-турецки, протирая глаза. – Как спалось?
– Все произошло так быстро, что я не успела понять.
– Сегодня ярмарка закончится на три часа раньше, чем вчера. Может, сходим посмотреть город?
– Конечно, сходим, - я сделала над собой усилие и смогла принять сидячее положение (чего мне только стоило, не завалиться назад!). – Но сначала нужно пережить этот день.
– Я, кажется, проснулся, пойду собираться, - Флориан в клетчатом пижамном костюме побрел в ванную комнату.
Его сборы заняли не больше семи минут, он вернулся весь при параде и с идеально уложенными волосами. Я за время его отсутствия уже успела переодеться в привезенные с собой джинсы и черную водолазку. Быстро прошмыгнув в ванную, совершила все необходимые утренние ритуалы и завершила свой образ привычной прической – высоким пучком из передних прядей на макушке.
Когда мы вышли из гостиницы, Макс, увидев нас, громко захлопал.
– Две звезды вышли, собирались по времени, как на красную дорожку.
–
– Так я думал, вам хватит ума догадаться, что имеется в виду десять.
– Ты переоценил наши способности, мы не настолько сообразительные, - сказал писатель, когда мы уже сидели в автомобиле.
Толпа у входа в здание казалась еще внушительнее, чем вчера. Я с трудом подавляла желание найти уютный уголок и, свернувшись калачиком, уснуть прямо на полу. Флориан зевнул не меньше трех раз, и за каждый получил от Макса шуточный удар в бок. Мы заняли свои позиции, и через несколько минут в зал хлынул народ.
Все шло своим чередом: ко мне подходили люди, я выдавала им буклет, они благодарили и шли дальше. Некоторые из них возвращались, чтобы приобрести экземпляр детектива, и я воспринимала это как личное достижение, будто сама его и написала. Сегодня Флориана атаковала женская часть аудитории: к нему постоянно подходили молодые девушки, и даже на расстоянии были слышны их звонкие голоса и веселый смех. Непроизвольно я то и дело на них оборачивалась, не понимая, что именно испытываю, видя светящееся от счастья лицо писателя. Сам момент его торжества вызывал исключительную радость, но сердце скребла тоска от того, что со мной ничего подобного никогда не происходило.
– Лучше бы нормальных авторов позвали, - неожиданно позади меня раздался агрессивный мужской голос. Он стоял напротив Флориана и с презрением смотрел на разложенные книги. – Ты кто такой вообще, чтобы сидеть здесь и что-то подписывать? О тебе забудут через год.
– Простите, а вы кто? – мой учащенный пульс оглушающе стучал в ушах, но я все равно двинулась в сторону незнакомца.
– Посетитель книжной ярмарки в центральном выставочном зале, - едко ответил он, скалясь. – Такой ответ вас устроит, юная леди?
– Лучше бы нормальных посетителей позвали, - видя то, как Флориан вжался в стену позади себя, я поняла, что на этот раз не останусь в стороне и хотя бы попытаюсь защитить друга, - Вы кто такой вообще, чтобы стоять здесь и что-то говорить? О вас, кстати, не забудут, потому что даже не запомнят.
– Молодежь совсем страх потеряла, - мужчина побагровел от злости, - девочка, лучше уезжайте отсюда, не позорьтесь.
– Нас сюда пригласили, а вы купили билет, чтобы на нас посмотреть. Смекаете, кто именно здесь позорится? – я заметила, как в нашу сторону направляется охранник.
– Защищаешь парня? – собеседник вернул свое внимание к писателю, который продолжал молча наблюдать за нашей перепалкой, - А он сам не может ответить?
– Я, - ноги сами сделали шаг вперед, приблизившись к мужчине вплотную, люди уже столпились вокруг нас и слышали каждое слово, - защищаю творчество талантливого писателя и книгу, которая мне понравилась. А вы оскорбили всех присутствующих в зале молодых и подающих надежды авторов. Если продолжите мыслить в таком ключе, то мне вас просто жаль.