Лунатик

Стайн Роберт Лоуренс

Вдруг Майра ощутила, что умирает с голоду. Остановившись перед «Пиццей Рея», она заглянула в окно. Там было много школьников. Может быть, она встретит здесь друзей и кто-нибудь из них поделится с ней одним-двумя кусочками пиццы.

— Постой! Тпру!

Майра прищурилась. Она не верила своим глазам.

Кто это там, в центральной кабине?

Да это же Уокер.

Майра прикрыла рукой глаза и прищурилась, чтобы лучше видеть через стекло и убедиться, что ей не мерещится.

Нет. Она не ошиблась. Там был Уокер. Он ел пиццу вместе с

Суни Томас, самой дрянной девчонкой в школе. Оба смотрели друг другу в глаза и держались за руки.

Глава 8

Майра была поражена, она вошла внутрь и прямиком направилась к их кабине.

— Уокер!

Их руки разъединились. Оба улыбались ей.

— Майра, я не видел, как ты вошла, — сказал Уокер, глядя на Суни.

— Я … у меня страшный день. Один парень гнался за мной! — выпалила Майра.

— Что? — произнесли оба.

— Какой-то мужчина преследовал меня … на улице Страха… после того как я вышла из дома миссис Котлер.

Улыбка исчезла с лица Уокера, оно стало озабоченным.

— Что? Кто это был? Позвать полицию?

— Нет. Извините. Он гнался за мной не очень долго, но…

— Это ужасно, — произнесла Суни, качая головой. Чтобы скрепить свои волосы цвета платины, она вылила на них не меньше тонны геля. На ней была багровая майка и подходящие багровые колготки под подрезанными выше колен джинсами.

— Как он выглядел?

— Он был разъярен, — ответила Майра отрывисто, смотря прямо на Уокера. — Это был огромный мужчина.

— Майра, садись. — Уокер отодвинулся к стене, уступая ей место.

— Нет. Не хочу вам мешать, — она ехидно произнесла эти слова, бросив на Уокера гневный взгляд на случай, если он не понял значения ее слов.

Занервничав, Уокер тут же начал объясняться.

— Мы неожиданно встретились здесь, в торговом центре. Я заказал в волшебном магазине карты и шел выкупать их. Суни оказалась там. Мы разговорились. Когда ты вошла, мы говорили о тебе. Мы оба проголодались, поэтому купили пиццу.

— И подумали, что вам станет теплее, если, ожидая пиццу, будете держаться за руки?

— Что? — Он непонимающе смотрел на нее. — Мы не держались за руки.

— Майра, не выдумывай. Мы не держались за руки, — повторила Суни, качая головой.

— Я показывал ей фокус с монетой. Помнишь, тот, когда надо угадать, в какой она руке? Вот и все.

Эти два розовых пятна на его щеках. Этот невинный взгляд на красивом лице. Майра почувствовала, что верит ему.

Уокер точно говорит правду. Никто не может врать с таким видом!

— И где была монета? — спросила Майра.

Суни пожала плечами.

— Я не могла найти ее. Это слишком хитро для меня.

Майра поняла, что сделала поспешный вывод. Уокер говорил правду. Он и Суни встретились в торговом центре и купили пиццу. Подумаешь, страшное дело. Майра зашла слишком далеко в своих предположениях. Она села рядом с Уокером.

«И все-таки

что нашел Уокер в Суни? Ладно. Оставь этот вопрос», — рассуждала Майра. Суни пользовалась самой дурной славой в средней школе Фрейдист. Легко было догадаться, что Уокер мог в ней найти.

Но он не совсем в ее вкусе. Стеснительный, честный. Между ними ничего не могло произойти. Майра ругала себя за то, что так быстро стала ревновать и перестала доверять Уокеру.

— Чем ты занимаешься этим летом? — Суни спросила Майру, шумно допив остатки кока-колы.

— Работаю.

— Я тоже. По крайней мере, пробовала, — продолжала Суни, вздыхая. — Я работала у Фрости, здесь, в торговом центре. В парикмахерской. Но меня уволили. Они хотели, чтобы мой трудовой день был бесконечным. Я сказала что-то вроде: «И не думайте об этом». Тогда мне ответили: «Забудь о том, что тебе надо приходить на работу».

— Лентяйка, — подытожила Майра. Она подумала, что это был ее самый долгий разговор с Суни.

— А как насчет того, чтобы съесть немного пиццы? — спросил Уокер. Он подвинул плоское блюдо поближе к ней.

— Не хочу. Спасибо. Мне пора домой. То есть, мне надо кое-что купить. — Майра вспомнила, что забыла о цветных образцах краски для матери. Надо поторопиться.

Она вышла из кабины.

— Подожди. Я подвезу тебя, — предложил Уокер.

В самом деле, Майре хотелось поговорить с Уокером, рассказать ему о прогулке во сне и о том, как ей было странно и страшно. Но сейчас это едва ли получилось бы. Она уже поверила, что все сказанное Уокером о Суни правда. Майра не хотела слушать, как он снова и снова будет все объяснять. Она не сомневалась в том, что он поступит именно тик. И не хотелось снова рассказывать, как ее предавал огромный светловолосый мужчина. Он точно был чокнутым и скорее всего принял ее за кого то другого. Майра решила забыть об этом.

— Нет, спасибо. Позвони мне вечером. Пока, — Не оглядываясь, Майра выбежала из пиццерии.

— Надеюсь, мне не придется запирать тебя на ночь.

Майра сердито взглянула на мать.

— Нет, я не шучу.

Миссис Барнс отпила глоток кофе и поставила кружку на стол. Они только что пообедали, и посуда еще не была убрана со стола. Майра ждала, пока будет съедена запеканка из говяжьего фарша с макаронами и сыром, чтобы рассказать матери о своей прогулке во сне. А мать отреагировала на это в свойственной ей манере, превратив все в шутку.

— Почему тебя забавляет все, что со мной происходит? — серьезно спросила Майра.

— Меня это не забавляет. И не смотри на меня так. Лунатизм — серьезное дело. Но я не желаю, чтобы ты боялась и волновалась. Это вряд ли больше когда-либо случится. Пожалуйста, дорогая… успокойся.

— Мама, я чуть не вышла на улицу. А если я не проснулась бы?

Но ты же проснулась. Послушай, я медсестра, И уверяю тебя, что никто еще не оказался в нашей больнице, потому что попал под колеса грузовика, гуляя во сне. С тобой все будет в полном порядке.