Лунная девочка

Кожевникова Любовь

–И ты все равно хочешь быть на Темном отделении? Такое разве бывает? – удивилась Мэрион.

Натаниэла была красивой, умной и серьезной девочкой, что понравилось Мэрион. Но своими жизненными установками Натаниэла не переставала ее удивлять.

–Мэр, еще и не то бывает, вспомни про бал, – ни с того ни с сего вставил Тим, прижимая Мэрион к себе.

Девочка попыталась вырваться. Она смущенно взглянула на Натаниэлу, но та слышала только себя.

–Сложно, конечно. Могут не принять. Поэтому я кое-что придумала. Буду сама выдумывать

себе биографию – дескать, родители занимаются черной магией, и так далее, и тому подобное.

Мэрион так возмутилась, что все-таки смогла вырваться из объятий Тима и тут же обернулась к новенькой:

–Натаниэла, послушай! Ведь родители-то вправе обидеться, что ты их стыдишься! Твой папа ведь не виноват, что он не волшебник. Да и зачем тебе черная магия?

–Да не узнают они ничего, – отозвалась Натаниэла. – А стать черным магом – моя мечта.

Она сказала это так жестко, что Мэрион растерялась.

–Ээээ… извини за занудство, – промямлила она.

–Не извиняйся, Мэр, – снова вмешался Тим. – На Агни же никто не обижается, – он расхохотался. – Кстати, где она?

–Не знаю, – пожала плечами Мэрион. – Придет сейчас, наверное.

Натаниэла тем временем достала большой альбом для рисования.

–Вот здесь я пишу о том, какой моя семья должна была бы быть, – заявила она. – Кто мне поможет придумать знаменитые имена для родителей?

–Давай я помогу, все равно жду Агни, – предложил Тим.

Мэрион села рядом с ними.

–Я здесь даже рисовала, как родители должны выглядеть, – сообщила Натаниэла, показывая ребятам свой альбом.

–Агни тоже рисовать любит, – сказал Тим. Мэрион показалось, что ни о чем, кроме Агнессы, он не может думать. Она улыбнулась:

–Ну вот, Агнессу не нашел, но нашел ее копию.

–Нет-нет, – засмеялся Тим, а потом вдруг стал серьезным. – Мы с Агни, конечно, часто ссоримся, но я ее… не ненавижу.

Мэрион уставилась на него так, будто увидела привидение. В голове девочки не укладывалось, насколько же нужно быть высокомерным, чтобы выразить любовь в словах «не ненавижу»? «Ужасно, должно быть, пытаться подавить лучшее, что в тебе есть. Это просто жестоко по отношению к себе», – подумала Мэрион и решила его подбодрить:

–Она тебя тоже…

–МЭРИОН! – одернула ее появившаяся Агнесса.

«А она считает, что ее унизит даже отсутствие ненависти», – ужаснулась Мэрион.

Девчонка смотрела на эту компанию черных магов и ощущала себя крайне неуютно.

Глупая жестокая первоклашка, отрекающаяся от родителей ради черной магии.

Мальчик, любящий и страдающий от того, что сам придумал себе необходимость подавить свою любовь.

Девочка, прекрасно видящая его любовь и страдания и уверенная в том, что так будет вечно.

Нет, Мэрион не осуждала никого из них. Она вообще не любила осуждать других и считать себя лучше их. Мы все люди и все совершаем плохие поступки.

Наоборот, в сердце Мэрион остро отозвалась боль каждого из этих людей.

А в том, что они испытывают боль, Мэрион не сомневалась ни секунды, и для этого ей не нужно было даже читать их мысли. Ей было страшно даже представить, какую боль испытывает человек, запретивший себе любить своих близких.

–Я пойду, наверное… – прошептала Мэрион и ушла из зала.

@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@@

Натаниэла дождалась распределения и на собеседовании с учителями, не моргнув глазом, принялась ткать совершенно неправдоподобную историю о семействе темных волшебников. Разумеется, учителя, у которых были данные на всех своих подопечных, в два счета раскрыли этот обман. Они начали журить новенькую, но директриса Керлина Вампелл, сама в прошлом выпускница Темного отделения, заявила, что из таких-то как раз и выходят настоящие черные маги, поэтому такую ученицу нужно срочно принимать. Ведь самое главное качество черного мага, как сказала директриса – гордость. Таким образом, мечта Натаниэлы сбылась.

Мэрион же в это время была погружена в самые что ни на есть печальные мысли. Вот Натаниэла стыдится своего обычного отца. Но ведь и не всякая необычность хороша… Стыдятся ли родители Мэрион, что их дочь – оборотень? Судя по тому, что они замкнулись в себе и практически не общаются с соседями из деревни – стыдятся. А что, если и будущие дети Мэрион когда-нибудь тоже станут вот так вот мечтать о яркой семье, которой можно гордиться? Конечно, никто не хочет выглядеть слабым и неудачливым. Но разве имидж стоит любви близких? Принято считать, что гордыня – это плохо, а гордость – это хорошо. Но есть ли разница между этими понятиями, и если да, то в чем? А как быть, если стоит выбор между слабостью и жестокостью? Человек, который больше всего на свете любит себя, просто не может найти в сердце место для кого-то еще… Мэрион решила, что никогда не будет стыдиться своих близких.

Вечером Мэрион гуляла во дворе школы с Лайлой. Подруга рассказала, что… тоже стала оборотнем! Кто-то из далеких предков Лайлы страдал этим недугом, вот и передалось по крови через много лет… Впрочем, еще тот прапрадедушка научился как-то управлять своими превращениями, поэтому и Лайла во время полнолуния не теряла контроля над собой. А вот Мэрион этого о себе сказать не могла… Приближалось полнолуние, и ей срочно нужно было редкое и дорогое лекарство, на которое у родителей не было денег.

Когда Лайла ушла, Мэрион села на скамейку во дворе и задумалась.

–Эй, Мурзик, чего грустная такая? – Тим спрыгнул с дерева, росшего неподалеку, и сел рядом с девочкой.

–Да так… есть причины… – вздохнула Мэрион, от неожиданности даже не прореагировав на «Мурзика».

–Расскажи… – протянул Тим, обнимая ее за плечи. – Может, я помогу чем.

–Дело в том, что скоро полнолуние, – вздохнула девочка. – Вот превращусь, вдруг нападу на кого-нибудь? Так и из школы вылететь недолго…