Лунная гора
Шрифт:
Шанкар спросил его по-английски: «Ты откуда сюда пришёл?»
Но человек ничего не ответил, а просто поднёс руку к своему рту и, имитируя процесс питья воды, произнёс: «Пить! Пить!»
Шанкар ответил: «У меня с собой нет воды. Можешь, облокотившись на меня, дойти до станции?»
Поначалу нагрузка была очень сильной, но ближе к концу пути незнакомец начал идти, просто слегка держась за шею Шанкара, и так они вдвоём дошли до станции. Конечно, довести этого человека до станции было делом не лёгким, к тому же дневной поезд прошёл мимо без его присутствия на платформе. Шанкар положил незнакомца
Незнакомец через какое-то время рассказал о себе. Его зовут Диего Алеварес, он португалец, только африканское солнце предало его коже бронзовый оттенок. Эту ночь Шанкар провёл возле его постели. Только, глядя на плачевное состояние португальца, он сам безмерно страдал: ведь на станции не было ни лекарств, ни врача, утренний поезд не шёл по направлению к Мумбасу, так что отправить больного удастся только дневным поездом. Всё-таки как тяжело проходила эта ночь! Ну ничего, как только дневной поезд подойдет к станции, португалец сразу отправится туда, это даже не обсуждалось.
Итак, Шанкар всю ночь провёл у постели больного. В принципе, у португальца не было никакой особой болезни, он страдал от долгого отсутствия еды и питья. Здесь, в дальней стране, где вокруг совсем нет людей, кто мог бы его спасти, кроме Шанкара?
С самого раннего детства Шанкар не мог спокойно смотреть на страдания других людей, именно поэтому он всю ночь провёл у постели больного и заботился о нём так, как не смог бы заботиться даже близкий человек.
Из-за северо-восточного угла цепи невысоких гор поднялась луна и, оживив серебристым светом эту ночь, изгнала отсюда всё оцепенение и тишину. Вдруг, в самый разгар ночи, откуда-то из центра равнины донеслось леденящее душу рычание льва, больной сразу же пробудился ото сна и поспешно сел на постели. Шанкар сказал: «Не бойся, ложись лучше спать! Лев рычит где-то далеко, а дверь нашего дома крепко заперта».
После этих слов Шанкар поспешно открыл дверь и выбежал на платформу. Он застыл на месте, оглядываясь по сторонам и понимая, что нереальная красота этой ночи полностью очаровывает его сердце. Луна сияла на самой дальней стороне небосклона и очень длинные тени, отходящие от деревьев юкка, нежно простирались с востока на запад, густые заросли высокой травы казались исполненными какой-то удивительной, неподвижной тайны. Лев рычал метрах в пятистах за станционным домом, только нервы Шанкара, попривыкнув, особо на это не реагировали, или, лучше сказать, страх по сравнению с первыми разами был не столь интенсивным. Красота ночи настолько влекла его сердце, что он позабыл о близости льва.
Затем он вернулся в дом. Часы с характерным звуком сделали два удара. Сидя в доме, Шанкар увидел, как больной опять сел на своей постели. Больной сказал: «Дай мне ещё воды, я бы попил!»
Европеец очень хорошо говорил по-английски. Шанкар налил из канистры воды и напоил больного.
Жар
Он сказал: «Иди со мной рядом. Ты снабжал меня всем необходимым. Даже если бы у меня был сын, он не смог бы так хорошо заботиться обо мне. Поэтому я скажу тебе одну вещь: я долго не проживу. Сердце мне говорит, что моё время подходит к концу. Но я хочу сделать для тебя что-то хорошее. Ты из Индии? Сколько ты здесь зарабатываешь за месяц? Ради этих денег ты покинул свою страну и уехал в такую даль, в тебе столько смелости и решительности, столько сил терпеть жажду! Поэтому внимательно выслушай мои слова, я обещаю сегодня рассказать тебе всё, только ты никому не передашь мой рассказ до моей смерти?
Шанкар дал слово. Затем эта волшебная ночь стала медленно течь под этот удивительный, невероятный, запредельный пониманию обыкновенного человека рассказ, так что Шанкару иногда казалось, что он просто слушает какую-то повесть.
Рассказ Диего Алавареса
О друг, сколько тебе сейчас лет? Двадцать два? Когда ты ещё пил молоко своей матери – я начинаю говорить о событиях, произошедших двадцать лет назад, – где-то в 1888-м или 89-м году я, путешествуя в поросших джунглями горах севернее Кейптауна, обнаружил алмазную жилу. Я тогда был очень молод и не обращал никакого внимания на опасности этого мира.
Закупив необходимые продукты и снаряжение, я вышел из города Булавайо (город в Зимбабве – прим. переводчика) и один отправился в путь, имея с собой в качестве гужевого транспорта только двух ослов, на которых и было нагружено всё моё имущество! Переправившись на другой берег реки Замбези, я оказался в совершенно неисследованной земле, и мне было неизвестно, куда приведёт меня эта дорога, вокруг меня повсюду виднелись невысокие пологие холмы, везде росла трава и то там, то здесь виднелись убогие хижины местных жителей. Но постепенно хижин становилось всё меньше и меньше, и, наконец, я достиг земель, которые до меня не посещал ещё ни один европеец.
Где-бы мне ни попадались на глаза какие-нибудь речки или каналы, или даже горы и просто возвышенности, первым делом я начинал искать там золото. Как говорили люди, если кто-то отправился в Южную Африку, он непременно разбогатеет, сколько таких историй я наслушался в своём детстве, и, подпав под их очарование, я оказался на этом континенте. Только уже два года прошли в бесплодных поисках, я просто переходил с одного места на другое. Сколько раз за это время мне доводилось испытывать нестерпимую жажду! Однажды я напал было на след, но он оказался ложным.
Конец ознакомительного фрагмента.