Лунная радуга. Волшебный локон Ампары
Шрифт:
– У вас на борту дети? – с очень странной интонацией осведомился баритон командира почетного эскорта.
«Что за бред!» – подумал Кир-Кор. Вдруг понял. Сухо ответил:
– К герою битвы с пиратами второму пилоту Лирию Голубю прошу относиться с должным почтением. – И подмигнул интротому. Юноша даже не улыбнулся.
– И много у вас на борту героев битвы с пиратами? – проявил любопытство «фиалка».
– Герои всегда малочисленны, их не бывает много.
– Когда приземлимся, будем просить вас и прочих
– Напишите нам что-нибудь лестное, – нагло сказал «резеда».
– Я вам напишу… это уж точно.
В рубке стало тесно от голосов:
– Вы нас извините, грагал!
– Меня – персонально.
– А лучше – весь букет сразу.
– Весь наш почетный эскорт. То есть – ваш!
– Нет возражений, – сказал Кир-Кор. – Свой скальп я вам не отдал – значит, одной неприятностью меньше.
– Вот и я говорю!
– Ведь почему мы вас недавно теснили? Мы умственно заблуждались.
– Держали вас за пирата!..
– Потому заблуждались, что неполная информация подвела.
– Теперь мы хотели бы с вами, как минимум, помириться.
– Как оптимум – быть в приятельских отношениях.
– Как максимум – крепко дружить.
– До самой смерти! Нашей, понятно.
– Чего это вы меня вдруг хором так зауважали? – удивился Кир-Кор.
– Почетный эскорт всегда уважает того, кого окружает.
– Мне еще ни разу в жизни не доводилось окружать субъекта, на которого охотились бы с динаклазерами.
– На тебя когда-нибудь охотились с динаклазерами, «резеда»?
– Нет. А на тебя?
– Тоже нет. А что скажет «фиалка»?
– Скажу, что охота с динаклазерами на отдельно взятого субъекта – совершенно уникальный факт.
– Умница. Недаром о его сообразительности ходят легенды.
– Вот и пусть поделится соображением, что все сие значит?..
– Сие значит, что нам едва не обломился изрядный кус посмертной славы грагала.
– Это мы и без тебя скумекали. Хотелось бы знать, от кого нам приходится его охранять…
– Тебе же сказано было – пираты…
– «Резеда», хоть раз в жизни тебе доводилось видеть пиратов, вооруженных батареями динаклазеров?
– По-моему, нет. А тебе?
– Охрана мне здесь не нужна, – прервал болтовню в эфире Кир-Кор. – Рад был с вами со всеми перезнакомиться. Благодарю караул за хорошую службу и – до свидания. До следующего столь же приятного рандеву.
– Никак, вы решили прогнать нас, грагал?
– Обижаете своих верных охранников!
– Время позднее, хотел бы освободить вас пораньше. Кой резон вам садиться вместе со мной? Понаблюдайте за моей посадкой сверху и спокойно возвращайтесь к себе на базу.
– Нет, – сказал командир. – Мы сдадим вас с рук на руки.
– Под расписку с печатью, – добавил «фиалка».
– Субъект, в которого прицельно стреляют даже с Луны,
– А иначе бы не стреляли, – подчеркнул «резеда».
– Логично, – сказал «фиалка». – Кому такой нужен?
– Первым сажусь на эспланаду я, – стал развивать тактический план командир. – Грагал садится рядом со мной справа по борту. Когда пожелает. Остальные через двадцать секунд после его посадки садятся одновременно – закрывают конверт. И выдвигают посты до прихода охранного подразделения МАКОДа! Вопросы?
– У матросов нет вопросов…
– Но ответов все же есть.
– Все абсолютно ясно, командир!
Кир-Кор смотрел на хорошо освещенную эспланаду, усеянную белыми кругами для обозначения места посадки реалетов. Мокрая после дождя эспланада сверху казалась врезанным в зелень светлым серпом, огибающим подножие «Ампариума». Белые пятна посадочных знаков несколько нарушали изящество архитектурного ансамбля.
– Делай, как я! – скомандовал Гор Гайдер. Его люфтшниппер качнул плоскостями и левым креном сошел с прямой на круговое снижение.
Кир-Кор сошел следом. За ним сошли остальные. На втором витке захода на посадку Кир-Кор ощутил необычное для себя глухое, гнетущее раздражение. Белые круглые пятна раздражали его. Все вокруг почему-то его раздражало. «Неужели я настолько выдохся? – подумал он с мрачным неудовольствием. – Или, может быть, эти круглые пятна напоминают мне пейсмейкерские колодцы?..»
– Кирилл Всеволодович!.. – тихо окликнул его Лирий Голубь.
– Слушаю вас, второй пилот.
Лирий Голубь выдержал паузу. Сказал неуверенно:
– Простите. Это у меня, наверное, что-то со зрением…
– Конкретнее.
– Посадочные круги…
– Что посадочные круги?
– Как бы мигают…
– Да?.. Я, между прочим, с них глаз не свожу.
– Меняют цвет, – настаивал интротом. – Попеременно то ярко-белые, то черные. Будто колодцы… И хор отдаленный. Тяжело…
Кир-Кор невольно взглянул на ювена. Лишь на миг выпустил из поля зрения командирский «кленовый лист», но судьбе было угодно, чтобы именно в этот миг случилась авария с лидером вертикальной посадки. Самого удара люфтшниппера об эспланаду Кир-Кор не увидел, однако все остальное – подскок, переворот через носовой стабилизатор, красный фонтан из множества отдельных колес вдребезги разбитых шасси, завалка вверх днищем на соседний посадочный круг – все это произошло у него на глазах. И самое страшное: из-под опрокинувшегося корпуса тяжелой машины выскользнул, блеснув, как рыбий пузырь, блистер пилотской рубки, выскользнул с такой силой, что, кувыркаясь, взлетел снизу вверх по ступенькам на подий «Ампариума» – к дверям парадного входа. Сверху вниз по ступенькам потекли ручейки торопливых фигурок.