Лунная соната

Майер Кристина

– Потанцуем? – Встал и протянул девушке руку. Она удивилась, но приняла. Приятно, что ее не смущает народ, который загорает на пляже, дети, бежавшие в сторону качелей, как только увидели, что они освободились.

Мы стояли на песке и плавно двигались, тесно прижавшись, друг к другу. Я готов забить на весь мир, так уютно и хорошо было в этот миг. Достал из кармана телефон, обеззвученный еще в городе, не хотелось, чтобы кто-нибудь испортил мне мгновения счастья своим вмешательством. Важных пропущенных звонков нет. Я и не ждал, но, что не бывает? Остальным перезвоню, когда появится время.

Порывшись в приложениях, нашел то, что искал. Включил музыку, поставив ее на повтор, и опустил телефон обратно в карман. Оттуда приглушенно полилась негромкая музыка Бетховена.

– Ой, как классно! Ты все продумал.- Радовал ее восторг, нежность к этой девушке переливалась во мне через край. Я ласково прижал ее голову и плечи к своей груди. Осознал, в этот миг, мне страшно ее потерять. Ничего не должно случиться, отогнал от себя ненужные мысли. Больше часа не размыкая объятий, мы кружили на берегу озера, целовались и обнимались, пока диск солнца не стал уплывать за горизонт. Стоит поспешить, нас ждет замаринованное мясо, его срочно надо приготовить. Я уже успел проголодаться.

Пока разводил костер, Мишель заснула на диване. Сел напротив нее и долго наблюдал за спящей девушкой. Сказать, что мне хорошо рядом с ней - ничего не сказать. В моей жизни такое впервые, когда так легко и хорошо с женщиной. И страсти я такой ни к кому не испытывал. А говорить о том, что она заставляет меня ощущать в моменты близости даже не стоит, словами этот восторг не описать. Смог бы я сейчас прекратить с ней отношения? – Да.
– Честно ответил себе.
– Но, что бы я при этом чувствовал? Отпускать ее от себя не хотелось, я как в болоте все больше увяз в своих чувствах. Человеку, который ни разу не любил, сложно понять и принять те чувства, что я испытываю к ней. Но мое сердце не так холодно как во всех предыдущих отношениях. Оно часто сжимается от нежности, к этой, по сути, еще девочке, его переполняет восторг, когда она счастлива. Просто смотря на нее мое сердце, трепещет от радости. Как долго продлится эта эйфория? Она может закончиться и завтра. Я, вообще, думал, когда получиться затащить ее в постель наваждение закончится. А нет, с каждым разом я хочу Мишель еще больше, вот и сейчас возникло желание разбудить Мышулю и заняться любовью, и гори этот костер в мангале синим пламенем.

Испугался ли я сегодня, когда не смог сдержать своей страсти и излился в ее желанное тело? На секунду может быть, ну ладно, на три - не больше. Затем эта мысли обрела формы и очертания, и я даже захотел ребенка от Мишель. Никогда со мной такого не было, а здесь даже представил ее с животиком, в котором растет мой сын или дочь.

Если она забеременеет, женюсь. А если страсть остынет? Наверное, заведу себе любовницу, как поступают многие. Сделаю все, чтобы Мышуля об этом никогда не узнала, предательства она может не простить, а семью создам один раз и на всю жизнь. А возможно, что так, как сейчас продлиться всю жизнь? Неуверен. Разве такое возможно? Самые долгие отношения, которые были у меня, длились полтора года, а последние восемь месяцев мы встречались только в постели.

Костер догорал на улице. Как бы ни был счастлив, наблюдая за спящей девушкой, но стоит поспешить приготовить ужин,

пока угли не остыли. Нанизав кусочки мяса на шампуры, ровно разместил их на мангале. Ветер разносил ароматный запах шашлыка по округе, заставляя рот наполняться слюной. Пока моя утомленная девушка спала, я вымыл и нарезал овощи, разложи все на тарелки. Почистил лук, нарезав его в специальную тарелку, куда буду складывать готовое мясо, сбрызнул все это уксусом, затем порвал на кусочки свежий лаваш.

Поцелуем разбудил Мышулю, когда сочные прожаренные кусочки мяса сложил на тарелку, некоторые концы успели даже немного обгореть, мне, думаю это простительно, ведь я непрофессиональный шашлычник.

– Бери ребрышки, они вкуснее. – Маленькая никак не могла выбрать, какой кусочек ей съесть.

Салфетки положить забыл, и когда она стала оглядываться в поисках оных, я просто притянул пальчики к губам и слизал с них весь жир. Ее вспыхнувшие щечки, выжигали искры и в моем теле, но сначала стоит прогуляться, а потом заявлять права на тело девушки.

Вечер был восхитительно теплым, но прохладный воздух заставлял нас крепче прижиматься друг к другу. Шашлык готовили не только мы, в округе стоял устойчивый запах жарящегося мяса. Слышны пьяные выкрики, из некоторых домиков раздавалась громкая музыка, народ веселится вовсю. Мне же хотелось, чтобы нам никто не мешал, по безлюдным темным дорожкам я уводил Мишель подальше от людей. Увидев знакомое дерево, остановился. Хотелось засмеяться, но Мышуля пока не поняла где мы.

– Ты знаешь, что здесь водится приведение? – Она так искренне засмеялась, что я рад был поддержать.

– Я в курсе, что ты с другом просмотрел камеры, и наверняка узнал нас с Ксюшей. – Разыграть ее не получилось. Достаю опять телефон и показываю ей запись.

– Стыдно-то как. А почему вы ничего нам не сказали? – Прикрывая рот ладошкой, следит внимательно за тем, как они с подругой лезли на дерево, повесить куклу.

– Неужели ты думаешь, я бы позволил кому-то ругать свою девушку? – Удивился такому вопросу.

– Тогда я не была твоей девушкой. – Это ты так думаешь, уже тогда знал, что не отпущу тебя.

– Это был вопрос времени. – Произнес вслух. Почувствовал тычок маленьким кулачком в бок.

– Господин Змеев, какой вы самоуверенный. – Притворно возмутилась Мышуля, поднимая свои прекрасные глазки к ночному небу.

– Есть немного. – Засмеялся, и вспомнил еще одно свое желание. – Но твоя проделка не может остаться безнаказанной, ты обязана искупить вину.

– Каким это образом?
– Смутилась она. Правильно смущаешься маленькая, у меня есть одно желание, о котором ей и шепнул на ушко.

– Нет, я не согласна. – Зарделась девушка, но на своем я смог настоять.

Этой ночью Мишель танцевала для меня стриптиз, а я в очередной раз убеждался, что никогда до этого, не хотел ни одну женщину так, как эту, по сути, невинную девочку. Танец полностью увидеть мне удалось только с третьей попытки. До этого его прерывал дважды, на страстные занятия любовью. Выше моих сил было вытерпеть мучения, когда ее тело плавно выгибалось перед глазами, открывая с каждым движением все больше участков тела, не оставляя простор воображению.