Лунное наваждение

Грегори Джилл

Первый роббер Анемон проиграла, но перед этим Стивену пришлось выдержать три продолжительные партии. Будучи холодным, расчетливым и решительным игроком, она тем не менее испытывала беспокойство, видя, что Стивен играет ничуть не хуже. К досаде девушки, тактика его была безупречной. Он не отвлекался, не поддавался импульсам, ведя свою партию с бесстрастной точностью и легкой небрежностью.

В начале второго роббера у Анемон появилось тревожное впечатление, что он с ней просто забавляется. Это впечатление усилилось, когда Стивен выиграл следующую партию.

– Неплохо! – бросила девушка, хотя ее совсем не радовал исход сражения. Но, не желая

обнаруживать своего расстройства, она изобразила на лице самоуверенную улыбку. – Вы сильный игрок, капитан. Я вижу, с вами надо держать ухо востро.

Стивен взял свои карты.

– Ты тоже достойна похвалы, крошка. Для женщины ты играла превосходно.

– Если вы рассчитываете отвлечь меня от игры подобными ехидными замечаниями, то у вас ничего не выйдет! – сердито откликнулась она. – Светская болтовня не помешает мне сосредоточиться.

– Мне тоже! – усмехнулся он. – Твой ход, Анемон.

После этого обмена репликами она стала играть увереннее и с небольшим перевесом выиграла второй роббер. В конце партии девушка выслушала поздравления Стивена Берка и, потянувшись к своей рюмке, отпила большой глоток коньяку – она чувствовала себя слегка утомленной.

– Еще коньяку, Анемон? – Стивен поднял графин и снова наполнил ее рюмку, прежде чем она успела отказаться.

Анемон знала, что умеренное количество спиртного не скажется на ее самочувствии, но сегодня ночью ей как никогда нужна была ясная голова. Стивен Берк молча приподнял свой бокал и легко опрокинул в горло его содержимое жестом, похожим на вызов. Девушка осторожно сделала маленький глоток. Наблюдавший за ней капитан весело усмехнулся:

– Ты не дала мне возможности разозлить тебя, а теперь – и напоить. Я пытаюсь усыпить твою бдительность, но все мои ухищрения напрасны! – пожаловался Стивен.

Анемон невольно засмеялась:

– Вы неисправимы, капитан Берк! Можно подумать, что вы не надеетесь на свои силы, прибегая к таким нечестным методам.

– Боюсь, я поддался искушению, – заявил он серьезным тоном. – Умоляю тебя меня простить. Но на кону такие высокие ставки, что ради победы я готов почти на все.

Встретив его взгляд, Анемон слегка покраснела.

– Я настроена так же решительно, как и вы, капитан, – она наградила его ослепительной улыбкой, – но в отличие от вас полагаюсь исключительно на свои способности и не прибегаю к различным уловкам.

– А тебе и не требуются никакие уловки, моя крошка! Достаточно посмотреть на тебя – и голова уже идет кругом!

После этих слов наступила внезапная тишина. Анемон сидела пораженная. Он, конечно же, шутит! Она подняла глаза, ожидая увидеть на лице Стивена насмешку, но вместо этого встретила теплый, волнующий блеск его синих глаз. Сердце девушки бешено забилось. Она видела, как его взгляд медленно заскользил по ее точеному лицу, вниз по тонкой длинной шее, тронул нежные выпуклости груди над низким вырезом шелкового платья, а потом снова поднялся вверх и впился в ее глаза. Анемон почувствовала, что ее щеки вспыхнули ярким румянцем.

– Давайте же продолжим нашу игру, а то мы так никогда и не узнаем победителя, – предложила она, пытаясь говорить прежним беспечно-шутливым тоном, но голос ее звучал предательски мягко и взволнованно. Она на расстоянии чувствовала, как растет напряжение Стивена.

– Как скажешь, – легко согласился он и взял в руки колоду, не сводя глаз с лица девушки.

Третий роббер Анемон играла с предельной сосредоточенностью, а Стивен Берк – с холодной решимостью. Девушка с досадой видела,

что везение на его стороне. Но она привыкла честно оценивать свои силы и понимала, что дело не только в счастливой фортуне, которая явно благоволила рослому американцу. Он играл лучше, чем она, – в конце концов Анемон вынуждена была это признать. В последнем роббере он безжалостно громил свою соперницу, и ее надежды на победу ускользали с каждой минутой. Девушку охватила паника, но она держалась спокойно, отчаянно пытаясь спасти партию.

Вдобавок ко всему начала сказываться вторая рюмка коньяка, выпитая во время игры. Обжигающий напиток возымел на Анемон сильное действие. По всему телу разлилось приятное тепло, конечности отяжелели, мысли с трудом ворочались в голове. Она изо всех сил боролась с овладевшим ею дурманом. Стивен же, казалось, не замечал ее состояния. Его лицо было бесстрастным, поза – небрежной, а игра – легкой и безжалостной. После трех продолжительных партий он выиграл роббер и положил на стол оставшиеся у него на руках карты. Он сидел молча, выжидательно глядя в ее лицо.

Анемон потрясенно уставилась на сброшенные карты. Она проиграла! Игра закончена. Девушку охватил острый страх, грудь ее дразняще вздымалась и опускалась. Выронив карты из рук, Анемон медленно подняла глаза и встретила взгляд Стивена Берка.

Глядя на нее, Стивен испытывал одновременно противоположные эмоции. Удовольствие победителя скоро сменилось сочувствием. Эта девушка не из тех, кто легко мирится с поражением. Она была сильно задета. Он видел, с каким напряжением и достоинством она завершила партию. За всю игру Анемон ни разу не выдала своей досады, только безжалостно кусала нижнюю губу, терзая ее прелестными белыми зубками каждый раз, когда Стивен одерживал верх.

Теперь она поняла, что придется платить свою ставку, и сидела удрученно склонив голову. Стивен мог понять огорчение девушки и все же невольно улыбнулся при виде такой реакции. Можно подумать, бедняжку приговорили к тюремному заключению! А ведь он просит от нее всего лишь поцелуй!

Он вдруг развеселился. Неужто стерпеть от него поцелуй в самом деле кажется ей такой страшной пыткой? Интересно, что она почувствует после того, как он ее поцелует? Уж он-то постарается доставить ей удовольствие! В конце концов, это входит в его план, не так ли? Если с помощью этого поцелуя ему не удастся пробудить в Анемон страсть, то ему вряд ли удастся узнать что-нибудь о заговоре в Новом Орлеане.

Черт возьми, если кому и нервничать, так это ему! Но Стивен был спокоен и уверен. Имея богатый любовный опыт, он прекрасно знал, какую власть имеет над женщинами. Его небрежные, уверенные манеры покоряли даже самых холодных и неприступных дам, заставляя их томиться по его ласкам. Стивен никогда не задумывался над своими способностями сердцееда и особенно ими не гордился, воспринимая их просто как факт.

И сейчас у него не было причин опасаться, что эти способности его подведут. Хотя, надо признать, Анемон Хоутон, или как ее там зовут, – необычная женщина. Она не убийца и не злодейка, как он предполагал сначала, везя ее на этот корабль. Нет, теперь он убедился, что она не имеет никакого отношения к убийству графа Пелхама и вообще чиста душой. И все же она шпионка, очень умная, расчетливая и опытная. Ее нельзя ставить в один ряд с теми взбалмошными, легкомысленными девицами и алчными, порочными куртизанками, с которыми он обычно имел дело. И тем не менее, подумал Стивен с легкой улыбкой, она женщина, а значит, и ее можно покорить.