Лунное сердце
Шрифт:
– C'est incroyable [49] , – проговорил он наконец. – Этот проект «Контроль за умами»… и все, что вы мне рассказали… Признаюсь, мне больше по душе ваше первое объяснение. В него, во всяком случае, легче было поверить, n'est-ce pas?
– Сказать по правде, я и сам не в восторге от этого шоу. Но пока именно это и происходит.
– И вы думаете, Киеран один из этих… привидений?
Такер пожал плечами:
– Давайте скажем просто: у нас есть основания подозревать, что он обладает своего рода… не знаю, как это выразить… ну, особыми способностями, что ли. В том случае, разумеется, если теории Хога справедливы. Но давайте так и считать. Если вдуматься, все это дело какое-то заумное. Но предположим, что так оно и есть…
49
Невероятно (фр.).
Жан-Поль
– У вас по-прежнему есть причины его преследовать?
– Видите ли… Я знаю, он ваш друг… – Такер осекся и вздохнул. – Я прошу вас только об одном – пусть все, о чем я вам рассказал, останется между нами. Прошу даже не вашей помощи. А просто… можете вы сделать так, чтобы это не попало в газеты?
Жан-Поль покачал головой:
– Je regrette… [50] Не могу согласиться с вашими методами, инспектор. Я не хотел в этом участвовать. Но теперь я в это замешан. И, как вы заметили, Киеран действительно мой друг, что бы он сейчас ни думал о моем участии во всем этом.
– Понятно. В общем-то я и ожидал от вас такого ответа. А скажите, как вы подружились? Я имею в виду, что вы ведь вращаетесь в разных кругах.
– Мы встретились в домике приятеля в горах Гатино. Пьер устроил вечеринку и пригласил группу фолк-музыкантов играть на ней. Они называли себя «Чудаки из Тилликрайна» – по-моему, это название какой-то ирландской песни. До этого я о Киеране ничего не знал. Но в тот вечер мы разговорились и мне его общество было крайне приятно. Мы – как бы это сказать? – понравились друг другу с самого начала, n'est-ce pas? Вы этого не знаете, и, наверное, вам это все равно, но Киеран – очень добрый человек и верный друг. Вот почему мне… неприятно то, как я поступил с ним. Я предал его! И вот что я вам скажу: мне всегда не очень-то нравился Томас Хенгуэр, что-то в нем было… etrange [51] , что-то странное. Поэтому мне не трудно было поверить в ваши рассказы о его преступной деятельности и о том, как вам нужна моя помощь в его аресте. К тому же вы говорили тогда очень убедительно, non?
50
Сожалею… (фр.)
51
Странное (фр.).
– Я солгал, – признался Такер. – Но если мы задержим Фоя, я расскажу ему о том, как мы обманули вас.
– Задержите его? И что вы сделаете с Киераном, когда он окажется у вас в руках?
– Это зависит не от меня.
Жан-Поль вздохнул:
– Вы объяснили мне все это из уважения ко мне, не так ли?
– Да.
– Почему же вы так мало уважаете Киерана? Может быть, он придерживается других жизненных принципов, но разве это делает из него преступника?
Такер немного подумал, вспомнив, как он спорил с Хогом.
– Ладно, – сказал он, – тут вы правы. А сейчас выслушайте вот что: допустим, теории Хога справедливы, способности, о которых он говорит, действительно существуют. Тогда неужели вам не понятно, почему нам необходимо их контролировать? Представьте, что люди с такими способностями окажутся в руках террористов. Или еще у кого-нибудь, для кого жизнь человеческая ничего не значит. Что тогда?
– Сильный довод, inspecteur.
Жан-Поль отвел глаза. Ему было не по себе. Несмотря на всю солдатскую прямолинейность Такера, язык у инспектора был подвешен прекрасно. «Интересно, – подумал Жан-Поль, – проиграл ли Такер в жизни хоть один спор?» Он вдумывался в объяснения инспектора, стараясь убедить себя, что все это лишь плоды разыгравшегося воображения. Но убеждения не помогали. Томас Хенгуэр, этот старик, и впрямь был странный. А Киеран… вот уже несколько лет он присылает
52
Уилсон Колин (р. 1931) – английский романист, автор многочисленных работ по философии, социологии, музыке, литературе и оккультизму.
– Я сделаю то, что вы просите, inspecteur, – наконец сказал Жан-Поль. – Не стану разглашать тайны, которые вы мне доверили. Пока. Но вы должны обещать: если вы найдете Киерана, вы немедленно свяжетесь со мной. И дадите мне возможность поговорить с ним до того, как сами займетесь им.
– Это я могу вам обещать, – сказал Такер с явным облегчением. – А если по какой-то причине Фой свяжется с вами?
– Это мое дело. Сначала я с ним поговорю. Кто знает? Может, он сам согласится встретиться с вами. Хотя мне это кажется маловероятным. Боюсь, ему не так-то легко будет поверить мне вновь.
– Значит, договорились, – сказал Такер.
Он встал и протянул Жан-Полю руку. Вздохнув, Жан-Поль пожал ее:
– А прослушивание телефона, inspecteur?
– Совершенно законное. Мы подключились с разрешения судьи Питерсона. Ладно, я сниму прослушку. Только скажите, как вы ее обнаружили?
Жан-Поль улыбнулся:
– Я не обнаруживал ее. Просто догадался.
– Вот это да! Будь я проклят!
– Надеюсь, этого не случится, inspecteur. И вот еще что: один человек постоянно провожает меня на работу, а другой следит за домом.
– Я их отзову. Но послушайте, мистер Ганьон. Не вините в этом меня. Я вам доверяю. Если я ошибаюсь…
– Я тоже вам доверяю, non?
– Да, догадываюсь.
– D'accord. [53] А теперь… прощайте. Нас обоих ждет работа.
Такер кивнул:
– Спасибо, Жан-Поль. Вы не возражаете, если я буду вас так называть?
Жан-Поль покачал головой:
– Нет… Джон. А теперь простите, мне надо кое-что обдумать.
Когда инспектор ушел, Жан-Поль уставился в пространство. Не совершил ли он ошибку, согласившись сотрудничать с инспектором? Этот человек был убедителен. «Ах, Киеран, – подумал Жан-Поль. – Q'est-ce que tu fais? [54] И что ты делаешь сейчас?»
53
Договорились (фр.).
54
Что это ты вытворяешь? (фр.)
12.10, среда.
Суперинтендант Канадской Королевской конной полиции Уоллес Мэдисон только головой покачал, когда Такер закончил доклад. Мэдисону было шестьдесят три, через пару лет ему предстояла отставка. Всю свою жизнь, так же как и Такер, он посвятил полиции. Высокого роста, представительный, он не ходил без трости из-за недолеченного перелома шейки бедра в 1969 году.
– Не знаю, Джон, – сказал Мэдисон.
– Не знаете чего?
– Иногда не знаю, то ли повысить вас, то ли разжаловать. Я действительно не думаю, что вы добились успеха с этим Ганьоном из Министерства здравоохранения. Когда Хог пришел ко мне, чуть не плача…
Такер устремил на Мэдисона безнадежный взгляд:
– Что я могу сказать, Уолли?
Мэдисон вздохнул.
– Ничего. – Из его голоса исчезли добродушные нотки. – Для министра мне нужно что-то убедительное, Джон.
Такер покачал головой:
– Вам придется сказать ему что-нибудь уклончивое. Дайте нам дня два. Фой не мог далеко уйти. Хенгуэр исчез в Оттаве, и, если то, что Фой рассказал Ганьону, не было наглым враньем, он собирается побродить здесь, чтобы найти старика. Тут-то мы его и схватим.