Лунные Всадницы
Шрифт:
— Тем больше у нас причин обдурить его стражу и доставить в Трою запасы продовольствия, — быстро вмешалась Бремуза. — Это придаст троянцам сил! Будем же уповать на то, что твоя царевна не утратила своего чудесного дара и в самом деле поможет нам.
Глава 33
На что способны мазагардийские кони
В ту ночь Мирина спала крепко и спокойно, но на следующий день сердце ее стало болезненно сжиматься от тревоги и волнения. Первым делом девушка позаботилась о том, чтобы Исатис вволю накормили, напоили и вычистили. В желудке царила сущая свистопляска; теперь, когда план созрел, воительнице не терпелось приступить к его выполнению, но она знала; если дождаться
Ближе к вечеру телеги подвезли к самому гребню холма. Лунные Всадницы, воины и погонщики изнывали от нетерпения, нервы у всех были напряжены как натянутые тетивы луков.
Мирина наблюдала и ждала. И вот, наконец, солнце начало медленно опускаться к темной громаде Фракии за узкой полоской воды, что служила проходом в Черное море. Тогда жрица молча подала сигнал, и они с Ильдиз двинулись вниз по холму в сторону Трои.
Они ехали ровной рысью, пряча под плащами изогнутые луки и битком набитые колчаны; заплетенные косы свободно летели по ветру у них за спиной. Всадницы проскакали неподалеку от потайных Восточных врат, где стоял лагерем небольшой отряд Муравьев, не поворачивая в его сторону. Проезжая мимо, они глянули вверх, на надвратную башню: там дежурили два стражника, а рядом маячила хрупкая, стройная фигурка с длинными темными волосами, заплетенными в точности как у Мирины с Ильдиз. Та приветственно поднесла руку ко лбу.
Мирина быстро подняла руку в ответном жесте и поскакала дальше, на юг, к равнине.
— Это она? — шепнула Ильдиз.
— О да, — улыбнулась Мирина. — Кассандра своего дара не утратила.
Всадницы миновали широкую полосу выжженной земли: над ней слабо курился дым и стоял гнусный смрад. Мирина пригляделась, наморщив нос: среди пепла тут и там белели кости людей и животных. Немало погребальных костров пылало на этом месте, до тех пор, пока сама земля не обуглилась и не осела. Воительницы отвернулись от страшного могильника и тем же самым неспешным шагом двинулись к громадному загону для лошадей. Несколько ахейских стражников с любопытством оглянулись на них, но ни один, похоже, не встревожился при виде молодой женщины с девочкой, объезжающих крепостной вал разрушенного нижнего города. Зрелище было непривычное, но ничего угрожающего в нем не было.
Один-два воина с ухмылкой переглянулись и приветствовали приближающуюся пару непристойными жестами. Если бы не лень, уж они бы не упустили возможности позабавиться за счет беззащитных женщин. Мазагардийские кони мирно пощипывали траву. Боевые колесницы ахейцев выстроились вдоль северной ограды: насквозь проржавевшие и явно давно заброшенные.
— Идиоты! — прошипела Мирина. — Наших коней вы в свои колесницы не запряжете! Мазагардийские скакуны слушаются только тех, кто искушен в «конской мудрости». — Девушка расхохоталась было, представив, как глупые ахейцы тщетно пытаются приучить чистопородных коней к ярму, но смех тут же оборвался, едва она вспомнила смертельные раны Гюль, и в крови вскипела горькая ярость.
— Ну, мы им покажем, — пробормотала она сквозь стиснутые зубы. — Мы им покажем, на что способны мазагарди!
Мирина обернулась и кивнула Ильдиз: последние лучи солнца угасали, скоро совсем стемнеет.
Мирина двинулась в объезд деревянного заграждения, а Ильдиз придержала Силену и неспешно потрусила в сторону лагеря, делая вид, что любуется лошадьми в загоне. Ахейцы приветствовали ее скабрезными шутками, но с места так и не стронулись: вальяжно развалившись на земле перед шатрами, стражники пили и закусывали.
Мирина ехала все тем же ровным, неспешным шагом, но, обогнув заграждение, принялась тихонько
Стражники оторвались от трапезы: происходящее нравилось им все меньше.
— Сумасшедшие! — закричал один. — Они что, к лошадям подбираются?
— Клянусь Посейдоном, здесь что-то неладно!
— Уж не пытается ли вон та ведьма заколдовать лошадей?
Мирина видела: пора действовать. К тому времени она уже оказалась с противоположной стороны загона от Ильдиз. Час пробил, она взмахнула кулаком, набрала в грудь побольше воздуха, и оглушительно завопила:
— Ииии-гип! Гип-гип-гип!
Кони тотчас же откликнулись — побежали через поле, да не кто куда, а все в одном направлении. Быстрее, еще быстрее — и вот они уже перешли на рысь, быстро выстроившись в некое подобие катящегося колеса.
Стражники вскочили на ноги и выхватили мечи. Миски с едой полетели на землю.
— Держи их, лови! — завопили они. — Клянусь Посейдоном — за луки!
Но Ильдиз не дремала. В воздух со свистом взвилась стрела — и глубоко вошла в шею ближайшего стражника.
— Это за маму! — закричала девочка. И, развернув Силену, стремительно поскакала к восточному нагорью, вопя во все горло:
— Гип-гип-гип-гип-йаааар!
Не успели воины вложить стрелы в тетивы, как нарастающий грохот копыт заставил их в ужасе оглянуться через плечо. Все кони как один, пригнув головы, свирепо раздувая ноздри, мчались к заграждению, туда, где еще недавно стояли Ильдиз с Силеной. Над землей клубилась пыль. Табун набирал скорость. Видя, что их вот-вот затопчут, воины побросали луки и обратились в бегство.
Первые кони, не задумываясь, перепрыгнули деревянный заборчик. Но вот накатила основная масса, заграждение подалось под могучими копытами, захрустело, как сухостой, уступая волне развевающихся по ветру грив и запрокинутых голов. Мгновение — и весь табун в облаке пыли помчался на восток вслед за Силеной.
Мирина верхом на Исатис вложила стрелу в тетиву — и понеслась вдогонку, эхом вторя крикам девочки: «Гип-гип-йар!»
Здесь-то и таилась опасность. Мирине полагалось проследить, чтобы от табуна никто не отбился — на случай, если какой-нибудь бестолковый жеребенок, толком не обученный, свернет в сторону. А стража между тем уже пришла в себя, чего и следовало ожидать. Из лагеря, разбитого у потайных врат, через нижний город уже бежали воины — на помощь к незадачливым сторожам при загоне. Один замахнулся на Мирину копьем, но, ловко изогнувшись в поясе, — о, Лунные Всадницы славились своей гибкостью! — девушка увернулась вправо и в свою очередь выпустила стрелу прямо в грудь нападавшему. Воин завалился набок; копье, уже ненужное, упало на землю. Подоспел еще один копейщик, но Мирина крутнулась еще раз и опять выстрелила из лука, а быстроногая Исатис между тем уносила ее все дальше в облака пыли и в сгущающуюся тьму, по следам взбесившегося мазагардийского табуна.
Вдалеке от основного ахейского лагеря отделились три боевые колесницы, но Мирина, свирепо улыбаясь, птицей летела вперед: да эти неуклюжие колымаги в жизни не нагонят чистокровных мазагардийских скакунов, несущихся во весь опор!
А между тем в цитадели Кассандра уже распорядилась, чтобы открыли потайные ворота. Под покровом тьмы караван телег, доверху нагруженных снедью и вином, благополучно прогрохотал по крутому склону и подъехал к оборонительной стене. Скоро на улицах уже звучали радостные крики: люди выбежали из домов, поднялись на укрепления и башни, приветственно замахали руками, затанцевали и запели.