Лунный рыцарь
Шрифт:
— Верно! — поддержали их торговцы. — Мы тоже не желаем целыми днями стоять за прилавком в то время, как другие от безделья сорят деньгами.
Страсти накалялись.
— Долой такого правителя! Ты разучил нас работать! — раздалось в толпе.
И тут со всех сторон понеслись гневные окрики:
— Долой! Нам не нужны твои деньги! Забирай свои железки и бумажки! Их нельзя есть! Они не защитят от холода!
Люди, как мусор, выбрасывали ненужные деньги на мостовую.
— Но я хотел сделать вас счастливыми! — пытался перекричать толпу потрясенный Светозар.
— Нам не нужно такого счастья. Ты обрек нас
Люди, которые еще недавно славили доброго царя, теперь плевали в его сторону и готовы были растерзать его. Поняв, что толпа хочет расправы над Светозаром, верные сторонники убедили его укрыться в палатах, а ночью тайком вывели из терема.
Изгнанный царь брел по улицам ночного города. Ветер, точно палую листву, гнал по мостовой бумажные купюры. Никто не поднял их, потому что они были всего лишь мусором. Светозар не задумывался, куда держит путь. Долго ли, коротко ли, на третьи сутки ноги сами привели его к горному озеру, возле которого жил отшельник. Стояла тишина. Ночь раскинула над горами звездный шатер. Светозар подошел к озеру и уселся на берегу. В кошеле на поясе тихо звякнули монеты. Услышав этот звук, изгнанник будто очнулся. Он отвязал кошель и вытряхнул монеты на ладонь. Серебряные и золотые кружочки тускло отсвечивали у него в руке. Светозару вдруг стал ненавистен этот холодный металл, который так сильно ослепил людей, что завладел их мечтами. Он размахнулся и швырнул всю пригоршню в озеро. В тот же миг из-за горной вершины выглянула луна, и на водной глади замелькали миллионы серебряных бликов, похожих на монетки. Светозар услышал голос отшельника:
— С какой кручиной ты вновь пожаловать ко мне?
Юноша обернулся. Божий человек стоял подле него. В лунном свете казалось, что от его рубища исходит сияние. Изгнанник поклонился старцу и произнес:
— Печаль моя велика. Не сумел я править, как того хотел мой отец и не послушал я твоих советов. Мне думалось, что я сумею всех осчастливить разом, подарив им богатство, а вместо этого принес народу лишь голод и разруху.
— В чем же, по-твоему, состоит богатство? — спросил отшельник.
— Я думал, что в деньгах, но теперь я знаю, что деньги стоят меньше, чем блики на воде, — горько усмехнулся Светозар, указав на лунную дорожку, сверкающую на водной глади.
— Я рад, что ты познал истинную ценность денег. Не они делают людей счастливыми. Истинное богатство — это труд. Если у человека есть интересная работа, он счастлив, а деньги приложатся, — сказал старец.
— Если секрет счастья столь прост, почему же до сих пор так много несчастных?
— Каждый постигает эту истину сам. В душе каждый уверен, что сумеет купить счастье за деньги. Ты ведь тоже меня не послушал.
— Зачем же ты учишь людей, если все твои советы попадают в глухие уши и люди все равно поступают по-своему? — спросил юноша.
— Даже если услышит один из тысячи — это стоит того, чтобы учить людей, — отвечал старик.
— А по мне это все равно, что толочь воду в ступе. Людей надо учить не добром и лаской, а мечом и плетью. Если бы мои богатства были так же обширны, как лунное серебро, а власть безгранична, я бы жестоко карал всех алчных людей, чтобы другим было неповадно, — пылко воскликнул Светозар.
— Этим ты ничего не добьешься, — возразил старец, но юноша
Взгляд Светозара был направлен в поднебесье, откуда из чернильной синевы ночи спускался конь неземной красоты. От него исходило свечение, а грива и хвост развевались, точно холодное пламя. Конь подошел к Светозару и остановился как вкопанный. Только теперь юноша заметил, что к седлу приторочены рыцарские доспехи и оружие. Юноша некоторое время ошеломленно смотрел на необычный дар, а потом поклонился луне.
— Спасибо, сиятельная императрица ночи. Отныне я присягаю тебе в верности и буду твоим рыцарем. Я буду беспощаден ко всем, кто жаден до денег, чтобы другие наконец поняли никчемность этих железок и бумажек.
— Ты так ничего и не уразумел, — грустно покачал головой старец.
Но юноша не оглянулся. Призрачный конь уже уносил его в странствие, которому не суждено было кончиться.
— Говорят, с тех пор каждую ночь Лунный рыцарь пересчитывает свое богатство. В полнолуние он сходит на землю и может одарить человека несметными сокровищами, но только дары эти не к добру, — закончила рассказ Злата.
Страх ледяной змейкой прополз у Глеба по спине. Теперь он был уверен, что Лунный рыцарь являлся к нему не во сне, и он догадывался зачем.
Прошлое, точно призрак, вставало перед ним. Глеб вспомнил, как им с Марикой довелось собирать лунное серебро. Стояла тихая ночь. Озеро мерцало в свете луны. Они сидели в лодчонке и пригоршнями черпали блики, играющие на озерной глади, точно серебряные рыбешки. В ладонях блики превращались в монеты, но с наступлением дня они должны были снова обратиться в воду и просочиться сквозь пальцы. Серебро сохранялось только в кошельке Лунного рыцаря. Крошечные человечки по прозванию хованцы дали им с Марикой волшебный кошелек, но с условием, что они вернут его. Однако случилось так, что кошелек украли и возвращать было нечего. Странно, что до сих пор Глеб ни разу не вспомнил об этом.
Он так задумался, что не слышал, как Злата несколько раз окликнула его.
— Что с тобой? Тебе нехорошо? «Да уж, куда хуже», подумал Глеб, а вслух сказал:
— Нет, все в порядке. Просто я думал о легенде.
— Не надо принимать ее так близко к сердцу? Это всего лишь сказка, — улыбнулась Злата.
— Да, конечно, — Глеб постарался улыбнуться в ответ.
Он не стал рассказывать о ночном госте. Не стоило волновать маму.
Она все равно ничем не могла помочь. Ответ придется держать самому. И вдруг его пронзила мысль: что если ночной гость приходил и к Марике?
Судьба свела их в трудное для Глеба время, а цыганский ритуал связал кровным родством. Марика любила, когда он называл ее сестренкой. Но в последнее время они виделись нечасто. Разница в возрасте и образовании давала себя знать. Марика была на четыре года моложе и получила воспитание на улице, зарабатывая себе на жизнь танцами на площадях. Правда, сейчас она жила у герцогини Агнессы, которую искренне считала своей матерью. Только Глеб и герцогиня знали, что это не так, но хранили секрет между собой. Агнесса наняла девочке лучших учителей, но прошло еще слишком мало времени, чтобы та преуспела в науках. С Марикой нельзя было побеседовать ни о живописи, ни о книгах, поэтому, когда связавшее их приключение осталось позади, их мало что объединяло.