Лунный свет тебе к лицу (Ты обратилась в лунный свет)
Шрифт:
В доме вдруг стало тихо и пусто. Мэги задумчиво посмотрела на кремовые брюки, на грязные коленки, которые заметил Нейл.
«Переоденусь и поднимусь в студию ненадолго. Завтра утром приберу в шкафу у Нуалы в спальне и перенесу туда свои вещи. — Мэги хотелось расспросить Нуалу о многом. Вылепливая ее черты из глины, она как бы общалась с ней. — Может, я смогу думать пальцами о том, чего мы не успели сказать друг другу».
Она могла спросить об очень важном, например: «Нуала, была ли причина, по которой ты боялась жить в „Латам Мейнор“?»
58
(7
Малком Нортон открыл свою контору в обычное время, в 9.30. Он прошел через приемную, где за столом когда-то сидела Барбара Хоффман. Теперь этот стол был свободен от всех ее личных вещей. Фотокарточки ее детей и их семей, узенькая ваза, в которой всегда стояли цветы или пучок листьев, аккуратная стопка текущей документации — ничего этого больше не было.
Нортон слегка поежился. Приемная снова была холодная н безликая. «Любимый стиль Дженис, — мрачно подумал он. — Холодно, стерильно. Как она сама. И как я», — с горечью добавил он, проходя в сгон кабинет. Никаких клиентов. Никаких встреч — перед ним маячил долгий и тихий день. Ему пришло в голову, что в банке у него есть двести тысяч долларов. «Почему бы просто не взять их и не исчезнуть?» — спрашивал он себя.
Если бы Барбара пошла с ним, он сделал бы это не задумываясь. Пускай Дженис остается в заложенном доме. При удачной продаже он сможет стоить в два раза больше залога. «Справедливое распределение», — думал он, вспоминая о банковской ведомости, которую нашел в сумке жены.
Но Барбара ушла. Смысл происшедшего постепенно начал доходить до него. Он понял, что она уйдет, в тот же миг, когда его кабинет покинул полицейский Брауэр. Его вопросы ее напугали. Она почувствовала его не-приязнь, это все решило — ей надо было уехать.
«Как много знал Брауэр?» — размышлял Нортон, сидя за столом со сцепленными руками. Все было продумано так хорошо. Если бы договор о продаже с Нуалой осуществился, он отдал бы он двадцать тысяч своих пенсионных. Они бы отсрочили продажу на девяносто дней, этого хватило бы на подписание соглашения с Дженис, а потом займом покрыли бы покупку.
«Если бы только не появилась эта Мэги Холлоувей, — с досадой подумал он. — Если бы только Нуала не написала новое завещание. Если бы только он не открыл Дженис секрет об изменении закона об охране окружающей среды Ветленда. Если бы...»
Утром Малком проезжал мимо дома Барбары. Он выглядел так, как и все дома, покинутые и закрытые на зиму. Все окна закрыты ставнями, всюду неубранные листья. Барбара, должно быть, уехала в Колорадо в субботу. Она не позвонила ему. Просто уехала.
Малком Нортон сидел в своем темном тихом офисе, раздумывая над тем, что делать дальше. Впрочем, он знал, что ему делать, вопрос лишь в том, когда сделать это.
59
В понедельник утром Лора Хорган попросила ассистента из отдела убийств проверить личное дело Зельды Маркей, медсестры из «Латам Мейнор» в Ньюпорте, которая нашла тело Греты Шипли.
Первые данные поступили
«Кроме „Латама“, она меняла работу довольно часто», — думала доктор Хорган.
— Поговорите с сотрудниками заведений, в которых она работала, — посоветовала она ассистенту. — Что-то в этой женщине меня настораживает.
Потом она позвонила в полицию Ньюпорта и попросила начальника Брауэра. С момента его назначения на должность инспектора они испытывали симпатию и уважение друг к другу.
Она спросила Брауэра о расследовании дела Нуалы Моор. Он сказал, что у них нет особых зацепок, но работа идет двумя версиями, и они пытаются сделать всевозможное для раскрытия преступления. Во время разговора в комнату заглянул детектив Джим Хаггерти.
— Обождите минуту, Лора, — попросил Брауэр. — Хаггерти вел наблюдение за приемной дочерью Нуалы Моор. У него сейчас такое выражение лица, будто он что-то нашел.
— Может, да, — сказал Хаггерти, — а может, нет. — Он достал блокнот. — Сегодня утром в 10.45 падчерица Нуалы Моор Мэги Холлоувей была в морге Нью-портской полиции и просмотрела некрологи пяти женщин. Поскольку все они долго жили в Ньюпорте, некрологи довольно пространные. Миссис Холлоувей взяла их компьютерные распечатки и ушла. У меня есть эти копии.
Брауэр повторил слова Хаггерти Лоре Хорган и добавил:
— Миссис Холлоувей впервые появилась в городе десять дней тому назад. Совершенно уверен, что она не могла знать всех этих женщин, кроме, может быть, Греты Шипли. Мы проверим, почему она ими так заинтересовалась. Я с вами свяжусь.
— Шеф, сделайте одолжение, — попросила доктор Хорган, — пошлите мне факсом эти копии, о'кей?
60
Дженис Нортон с оттенком цинизма заметила, что жизнь в «Латам Мейнор» шла прежним порядком несмотря на внезапный переполох, вызванный недавними смертями. Пришпоренная щедрым поощрением племянника за содействие в выяснении финансового состо-яния Коры Гебхарт, Дженис решила еще раз заглянуть в дела доктора Лейна, которые тот хранил у себя в столе.
Ей надо было быть осторожней, чтобы не попасться. Потому она тайно наведывалась к нему в кабинет, когда его не было в здании.
Понедельник самое подходящее время. Лейны уезжают в Бостон по какому-то делу, кокиейльный прием или званый обед, Дженис знала, что остальные сотрудники обязательно воспопьзуются их отсутствием и исчезнут ровно в пять.
Прекрасная возможность забрать все дела к себе в кабинет и внимательно их просмотреть.
«Лейн в отличном настроении», — подумала она, когда он заглянул в ее кабинет в половине четвертого, чтобы попрощаться. Скоро она поняла причину его радости, узнав, что кто-то приезжал посмотреть большой номер и рекомендовал его для своих клиентов. Супруги Ван Хиллари позвонили и обещали появиться в следующее воскресенье.