Лунный удар
Шрифт:
— Игрушка? Ни черта себе…
Она резко закрыла ему рот ладонью и испуганно прислушалась.
— Ты чего? — спросил он. — Я и так напуган, а ты меня еще норовишь.
— Никогда не упоминай Его имени, он этого не любит.
— Что ты этим хочешь сказать? — опешил он. — Что… — она вновь закрыла ему рот, рука пахла духами, он отстранился и закончил мысль. — Что… Он существует?
— Здесь их полно, и нам совсем необязательно с ними встречаться, потому что это окажется нашей последней встречей,
"Мы знаем твое имя. Ты обречен. Больше предупреждений не будет." И опять этот знакомый почерк. Где же он его видел?
Он устал лететь, руки безбожно затекли, когда Келло сказала:
— Мы уже на месте. Давай письмо.
Коридор заканчивался небольшим тупиком, где прямо к стене был прибит ветхий почтовый ящик, покрытый облупившейся синей краской и украшенный рельефной надписью: "Министерство связи СССР".
— Почта Капитана порта, — уважительно произнесла Келло.
Она бережно приняла конверт и поднесла к ящику. В груди Флорова вдруг созрел протест. Сам не зная почему, он вдруг понял, что письмо отправлять нельзя. Более того, им самим здесь оставаться нельзя ни секунды.
— Остановись! — велел он. — Келло, нам надо быстрее уходить отсюда.
— Но почему? — заупрямилась она. — Столько летели. Зря что ли проделали такой путь?
— Стой, говорю! Все это подозрительно. Нас слишком легко пропустили. Подумаешь, койка с зубами да пара блоков. Они все про нас знали, и не разу не сделали серьезной попытки остановить. Стой!
— Да, ладно, ты паникуешь понапрасну, — и Келло сунула письмо в щель.
Тотчас сверкнула вспышка, и отвратительно запахло серой.
— Ловушка! — закричала Келло. — Берегись сзади!
Флоров метнулся к тупику и прижался к нему спиной. Зрелище, открывшееся ему, напоминало кошмарное порождение болезненного ума. Занимая все пространство коридора от пола до потолка, на них надвигалось мерзкое чудовище.
Оно имело мускулистый торс и сжимало в руках огромную кувалду, тоже бывшею частью его тела.
— Меч, щит и доспехи! — приказал Флоров, и все возникло на нем в один миг.
И как нельзя вовремя. Чудовище приблизилось и обрушило на него свой мощный нарост. Флоров успел подставить щит, и он угрожающе зазвенел.
Мускул зашел сбоку и ударил его наростом как тараном. На этот раз удар получился подлым с закруткой и вышиб у него щит.
Следующий удар беспощадной живой пращи пришелся в грудь. Доспехи предостерегающе загудели, перекачивая энергию со всей поверхности и концентрируя в месте удара.
Уже полностью открылись ноги, спина, но спереди панцирь все-таки выстоял.
Чудовище замахнулось вновь, в момент замаха, открывая внутреннюю поверхность нароста,
Лезвие погрузилось прямо в глаз чудовищу. Голова возопила в предсмертном крике, и Флоров тотчас узнал и голос, да и само лицо. Мало того, он вспомнил и почерк, которым были написаны подметные письма. Все эти вещи принадлежали одному человеку, да и человеку ли.
Дегенерат пошатнулся всем своим гигантским разбухшим телом и стал рушиться прямо на Флорова. Тот отшатнулся, но сразу уткнулся в тупик.
— Снимай очки! — Крикнула Келло.
Он кинул меч и сорвал их с лица. Труп чудовища с грохотом рухнул на то место, где еще мгновение назад стоял человек.
— ТЫ ЖИВОЙ? — услышал Флоров, еще не раскрывая глаз.
— Если еще раз вздумаешь ослушаться меня и сунешь что-нибудь не туда…
— Я ВСЕ ПОНЯЛА, — Флорову показалось, что в лишенном интонации голосе, звучащем только у него в мозгу, он слышит раскаивающиеся нотки.
В принципе так и должно быть, все-таки он имел дело с женщиной. Когда он немного отдышался, она спросила:
— ЧТО ТЫ РЕШИЛ?
— Если у нас не получилось передать письмо Капитану порта, то передадим его в прокуратуру. Только это будет письмо сумита из «Катрин», где будет подробно рассказано обо всех подвигах Могула.
— ГДЕ МЫ ВОЗЬМЕМ ЭТО ПИСЬМО?
— Сумит сам его напишет, — успокоил Флоров.
Он вошел в контору и вежливо поздоровался. В комнате присутствовали двое верзил и молоденькая девица. На девице была кофточка с огромным вырезом, в котором просматривались обширные молочно-белые груди.
По дурной привычке последних дней, никто ему и не вздумал отвечать, парни продолжали свои дела: один чистил ногти острием ножа, второй, задавив стол обширным седалищем, заигрывал с девицей.
— Ты должен их задеть за живое, — подсказала Келло.
"По-моему это будет не сложно", — подумал Флоров. Как любил говаривать реаниматор, большой специалист по части непотребщины: слово за словом, хреном по столу.
— Вот что, пацаны, — начал он, чувствуя приятный холодок внизу живота, — валите отсюда, и я вас не трону. Девочка может остаться.
— Не понял, — заигрывающий парень повернулся к нему всем своим мощным телом, заставив стол жалобно заскрипеть, и Флоров подумал: а правильно ли он делает.
Вернее, не пора ли ему рвать отсюда изо всех его слабых сил? Но он продолжил:
— Вероятнее всего, это происходит из-за чрезмерной толщины твоего черепа, совершенно не оставившей места хотя бы для капли мозгов.
— Ну, я тогда на твои мозги посмотрю. У тебя-то они, надеюсь, имеются? — парень встал и решительно направился к нему.