Лунный вариант
Шрифт:
— Почему ваш поступок менее героичен, если вы спасали Женю?
— Потому что я спасал самого себя, свою судьбу, если на то пошло, — сжав кулаки и поднося их к груди, запальчиво продолжал Каменев. — Скажите, Леонид Дмитриевич, а вы бы не бросились спасать Женю, если бы она погибала на ваших глазах?
Улыбка сбежала с побледневшего лица журналиста.
— Разумеется, бросился, если бы даже это было бесполезно, — грустно согласился он.
— Теперь вы понимаете, что побудительная основа моего поступка была несколько иной?
— Понимаю, — глухо вымолвил Леня и так низко и бессильно опустил
— Леонид Дмитриевич, что вы обо мне думаете? — задумчиво спросил Каменев.
Рогов растерялся от немного печальных, на него нацеленных глаз Георгия. Они сейчас стояли рядом, с интересом наблюдая друг за другом.
— О вас? — переспросил Рогов. — Думаю, что вы честный, справедливый и мужественный человек.
— И вы всегда так обо мне будете думать?
— Всегда, Георгий.
— Спасибо, Леонид Дмитриевич! — горячо поблагодарил он Рогова и стиснул до хруста ему руку.
11
Горелов медленно приближался к серому зданию гостиницы. После утреннего происшествия на душе остался тяжелый неприятный осадок. Милая Женька! Он-то больше всех находившихся на земле переживал ее смертельную беду, потому что, едва успел приземлиться в нескольких сантиметрах от центра белого круга и торжествующе поднять голову, понял, что происходит в небе. Он застыл: от ужаса и от сознания собственной беспомощности.
Стоял, боясь пошевелиться, с трудом удерживая стон. А потом, увидев, что двое спускаются под белым тугим парусом парашюта, отчаянно завопил от радости.
Сейчас Горелов шел и думал о жизни и смерти, о значении случая в человеческой жизни. Вот вырвалась Женя из самых, что называется, когтей смерти и будет жить долгие годы. Совершит космический полет, окончит академию. Выйдет замуж и народит детей, а когда-нибудь станет, наверное, и бабушкой. И все-таки всегда будет вздрагивать, вспоминая гаснущий купол парашюта и суровую, неласковую, стремительно набегающую землю. Но если ее спросят, сожалеет ли она, что избрала в жизни полную опасностей тернистую дорогу космонавтки, честное слово, во все легкие Женя крикнет: нет!
Алексей вошел в прохладный холл гостиницы, украдкой бросил взгляд направо и огорчился: за столом дежурного администратора он не увидел синеглазой женщины. Ее место занимала пожилая киргизка, добрая, словоохотливая тетя Анара, как ее звали все обитатели гостиницы. Несколько дней назад Алексей регистрировал у нее свое командировочное предписание. На его вопрос, как к ней обращаться, дежурная с доброй усмешкой ответила:
— Тетей Анарой зови. Так? Киргизский язык не знаешь, так? Если бы знал, не спрашивал. По-киргизски Анар — это самое тонкое вино, спелый гранат, душистый цветок.
Сейчас он хотел подняться сразу к себе в номер, но тетя Анара издали окликнула:
— Будешь капитан Горелов? Так? К себе в номер не ходи. Ты теперь другой номер живешь. Иди, дам ключ.
Алексей подошел к столику. Тетя Анара надела очки, открыла ящик с ключами и стала в нем копаться. Он терпеливо ждал, пока
— Ай беда! Это Лидия по ошибке домой твой ключ унесла. Такой хороший аккуратный человек Лидия, а сегодня сама не свой была. Вот и унесла. Ты знаешь Лидию?
— Нет, — соврал Алексей, понимая, о ком идет речь.
— Как! — вскричала с обидой в голосе тетя Анара. — Ты не знаешь Лидию?! Такой высокий синеглазый женщина с белый прическа. Настоящий русский красавица. Так? Ее тут даже с ребенком много раз сватать пытались. И в Москву, и в Ленинград увезти предлагали. Только не согласилась Лидия. Странный человек. Красивые летчики сватали, а она не согласилась. Гордый женщина…
— Тетя Анара, — тихо прервал Алеша, — не надо ее беспокоить. Я сегодня в старом номере переночую, а завтра она ключ принесет.
— Какой старый номер? — всполошилась дежурная. — Мы с ней оттуда все твои вещи в новый номер перенесли. Лидия даже цветы в банке на подоконник поставила.
— Ну и как же тогда поступить?
— Вот и я спрашиваю, как же? — согласилась тетя Анара. — Слушай, Лидия живет отсюда очень близко. Через два дома. Сходи туда за ключом. Самый простой дело.
— Да неудобно как-то, — протянул Алексей.
— Тогда оставайся здесь за столиком за меня, а я за твоим ключом схожу.
— О, это еще сложнее. Я тут так все перепутаю, что вы, тетя Анара, и за год потом не разберетесь.
Киргизка осуждающе покачала головой:
— Капитан, а гостиницей командовать боишься!
— Ладно, тетя Анара, давайте адрес. Схожу, — вздохнул Алексей.
— Так бы давно, — одобрила старушка.
Выйдя из гостиницы, Алексей остановился и оробело посмотрел по сторонам. Все-таки неловко непрошеным гостем стучаться в дверь ее квартиры. Что она о нем подумает? А вдруг решит, что ключ только предлог для такого визита. Хорошую же он память о себе оставит. Ему очень хотелось увидеть ночную собеседницу, и было в то же время отчего-то боязно и неловко. «Нахмурится, наверно», решил он и представил, как стрельчатые брови невольно сомкнутся над ее синими, чуть выпуклы ми глазами. «Зря иду», — окончательно упал он духом, когда до трехэтажного блочного дома, такого же стандартного, как и все остальные жилые здания Степновска, оставалось менее ста метров. И все же он шел. Разыскал третий подъезд, поднялся по узким свежеотесанным деревянным ступенькам на второй этаж. Перед дверью остановился, хотя надобности переводить дыхание не было: оно у Алексея работало как хронометр.
«Ладно, была не была», — грубовато подбодрил он себя, но на кнопку звонка нажал весьма трусливо и сразу отпустил. Никто не вышел. Горелов тяжело вздохнул и позвонил вторично, более решительно. Показалось — гром электрического звонка разнесся по всему подъезду. Алексей испуганно огляделся по сторонам — не выходят ли жильцы других квартир? Щелкнул дважды замочный ключ. Дверь распахнулась, и на пороге появилась она.
В подъезде было прохладно и темновато. В коридоре, который оставался за спиной у женщины, — также. Она вышла в простеньком ситцевом халате и тапочках на босу ногу. Те же синие глаза, мягко очерченная линия рта и высокая пышная корона волос.