Lurk
Шрифт:
— Ты меня в это втянула.
— Ты не сопротивлялся, — она пожимает плечами, жестокостью кромсая его к ней отношения.
Стайлз понимает, что остался абсолютно один.
— Тогда, — он усмехается и в последний раз… в последний раз привязывается к кому-то. Мать его оставила. Лидия его никогда не принимала. И теперь вот еще Кира. Стайлз как бы немного разочарован. — Тогда не смей ко мне приближаться, — он прищуривается, а потом дополняет свою фразу колкой, но высокоградусной угрозой: — и к оставшимся членам стаи, иначе я твой третий барьер выпотрошу как рыбу.
Он не видит ни страха, ни изумления,
В принципе, ее знания уже не имеют значения.
Стайлз разворачивается и только сейчас замечает Лидию. Она ужасается, когда видит подобие того человека, которого любила. Это уже не ее Стайлз.
Но это не важно. Она примет нового Стайлза. Она примет его новый образ жизни, его новые правила, только он бы вернулся к ней.
Но разочарование, которое Стайлз пытается потопить в цинизме, наталкивает на обратные размышления.
Он проходит мимо нее так, как прошел бы мимо любого другого одноклассника. Когда он покидает кабинет — класс мгновенно приходит в оживление. Учитель удивлено окидывает пространство взором:
— Мисс Мартин, покиньте кабинет, — монотонно произносит учитель и тут же озвучивает тему. Ошарашенная, растоптанная морально Лидия разворачивается и на ватных ногах покидает класс. Кажется, ее мечта свершилась — Стайлз больше не будет дружить с Кирой, но почему тогда не наступает облегчения?
Потому что Стайлз больше ни с кем не будет дружить.
5.
Кира почему-то не удивляется, когда на следующей перемене видит в курилке Лидию, которая здесь только затем, что ей надо сказать свою победную фразу, хотя между ее пальцами догнивает начатая только сигарета. Юкимура умеет достойно принимать поражения, а потому она уверенно направляется к рабице и останавливается возле своей мнимой конкурентки.
Лидия даже протягивает ей новенькую пачку сигарет, любезно угощая никотином. Кира пожимает плечами и не отказывается. Она даже прикуривает от сигареты Мартин, усмехаясь, но решая не спрашивать, от кого она переняла это пагубное пристрастие к ядовитым веществам.
На душе херово.
У обеих.
— Я рада, что все так получилось, — Лидия уверенно смотрит на Киру, пытаясь понять, что же в ней было такого особенного. Ответ приходит мгновенно — Кира оказалась рядом. Да, она не была честным другом.
Но ведь Стайлз и Кира не считали себя друзьями. Они были партнерами. Так что еще неизвестно, разлучит их эта ссора или скрепит окончательно. Почему-то от этой мысли стало больно.
Еще больнее стало от следующих слов Киры:
— Но ведь ты тоже в проигрыше, — она затягивается дымом, сканируя Мартин таким взглядом, словно жаждет проникнуть в ее голову. Лидия держит образ кирпичной стены и старается взять свои эмоции под контроль, чтобы не поддастся внушению. — Так что теперь ты можешь перестать меня ненавидеть.
И тут Лидия улыбается. Улыбается другой, не-лидиевской улыбкой. Она выдерживает паузу, затягиваясь дымом, прищуривая глаза и подбирая нужные слова. Когда Мартин решает, что время для финальной реплики пришло — она откидывает сигарету и топчет ее ногой, а затем
Это — нарушение личного пространства, и это слишком большой шаг навстречу непримиримой вражде.
— Нет, Кира, это ты сделала из Стайлза чудовище, ты разбила ему сердце, и за это я ненавижу тебя еще сильнее, чем за то, что ты забрала у меня его, — она цедит сквозь зубы свои слова, как делал это Стайлз пару вечностей назад. Только счас Кира обратила внимание на провода наушников Лидии. Из них доносится «Чувствуешь ли ты мое сердце?». Кира чувствовала сердце Лидии, пропитанное любовью, но такой тягучей и неконтролируемой, что это скорее напоминало ненависть.
— И если ты думаешь, что после этого, наши отношения сгладятся — ты ошибаешься, — она смотрит в глаза, она бросает спичку в бочку с керосином и выплевывает свои слова как яд. Кира даже улыбается — все-таки эти двое друг другу подходят. — Я все равно… все равно избавлюсь от тебя.
— Не надо видеть во мне конкурентку. Я не набивалась в его девушки, это ты, — Кира ткнула ее пальцем в грудную клетку, тем самым отстраняя от себя, — ты причиняла ему боль. Ты его отталкивала — не я. Ты его разрушала, а не я. И теперь, когда люди перед ним расступаются, ты решила, что твои чувства к нему возникли на почве заботы? — Кира усмехается и качает головой. — Нет! Тебя волнуют статусы, Лидия. Ты — фальшивка, и Стайлз наконец-то это понял.
Лидия почувствовала импульс внутри себя и даже не попыталась обмозговать случившееся. Она замахнулась, удар прозвучал слишком громко и хлестко. Вообще, Мартин никогда не дралась за парней, никогда никому не угрожала, не курила и не вела себя как второсортная недогероиня. Но то, что таилось, вырвалось наружу — и Лидия почуяла свободу.
Теперь ей не нужны статусы. Все чего она хочет, чтобы Стайлз больше не ходил с битым стеклом вместо сердца, и чтобы Кира свалила куда-нибудь в Шотландию, или откуда она там приехала.
Когда Кира медленно поворачивается к Лидии, то видит на ее лице вполне удовлетворенное выражение.
— Тебе здесь нет места, — цедит она сквозь зубы, поддаваясь своей власти и наслаждаясь ею. — Так что… тебе пора.
В завершении — ухмылка и гордо поднятая голова. Лидия разворачивается и уходит, точно зная, что последнее слово осталось за ней.
Вообще-то, Стайлз был прав.
Азарт — губительная вещь.
========== Глава 22. Дитя, я должен тебя оставить. ==========
1.
Лидия приехала сюда не потому, что вычислила место положения Стайлза благодаря ментальной связи. Нет, она просто… ощутила, где он находится сейчас. Просто отключила все мысли и ехала туда, куда вело собственное чутье. Самое характерное, что в этом месте ни она, ни Стайлз до этого не были — все было не так, как в фильмах, никакого общего места, никакого собственного уголка для боли и радости.
Совершенно незнакомое место. Стайлз приехал сюда после почти трех часов бессмысленной езды по городу, а Лидия и не пыталась искать его еще где-либо. Она мчалась вслед за ним, ища его на загородных трассах чуть ли не битый час. В конечном счете, она нашла его возле знака, который оповещал о выезде из Бэйкон Хиллс. Можно сказать, что сейчас они оба находились на границе миров.