Лутер
Шрифт:
Он вскарабкался по лестнице, аккуратно поднял люк и медленно, стараясь не издавать никаких звуков, сдвинул его в сторону. Затем вылез наверх.
На несколько секунд он исчез из поля моего зрения, и я остался в «катакомбах» один.
Это были крайне неприятные мгновения. Мне тут же начали чудиться странные звуки — то шаги где-то вдали, то скрежет совсем рядом.
Я начал нервничать, принялся вертеться, держа оружие наготове.
Мое внимание привлек странный звук. Глухие удары, частые.
Откуда они, черт возьми?!
Я
Я уж было хотел спросить, что он делает, но Диса прижал указательный палец к губам, давая понять, чтобы я не болтал, а может, чтобы вообще не шумел.
Точно! Чтобы я не шумел вообще — показывает, мол, взбирайся, но медленно и тихо. Окей!
Я поднялся по лестнице и Диса протянул мне руку, помогая выбраться из люка. Сам я придержал автомат, чтобы нигде не ударился, не создал шума.
Едва я вылез, Диса заставил меня присесть на корточки, а затем показал на дверь, указал «направо» и «два», затем «налево» и «один».
Пару мгновений я переваривал информацию, пытаясь понять, что хочет сказать Диса этими ребусами, и таки понял. Там, за дверью, трое противников. Двое справа, один слева.
Диса указал на себя, и махнул в направлении «право», затем на меня, и показал «лево».
Я кивнул. Ну, понятно. Он берет тех двоих, на мне один, что слева.
И как только он вычислил, сколько их? Дверь ведь закрыта до сих пор…
Ну не учуял же?
Диса поднялся, взялся за ручки двери, нажал на нее и рванул на себя, стремглав выскочив наружу. Я бросился вслед за ним.
Мы оказались в помещении небольшого магазина — это было понятно по наличию прилавка, нескольких стеллажей, холодильных витрин.
Мой противник находился как раз за прилавком, у кассы.
Его оружие мирно лежало справа от него, на том же прилавке. Сам он явно пытался открыть кассу.
Человек поднял глаза, услышав шум, и оторопело уставился на меня. В его глазах было удивление, он явно не ожидал меня здесь увидеть, тем более вот так — мы же с Дисой выскочили, как черти из табакерки. А ведь наверняка эти ребятки, прежде чем засесть, проверили все комнаты. Входы они либо завалили, либо держали под контролем.
И тут появились мы.
Мужик лет тридцати на вид, с бороденкой, росшей на его лице неравномерно, комьями, с кустистыми бровями и взглядом, будто с похмелья, уставился на меня и замер. Он даже не пытался схватить оружие. Просто стоял и пялился на меня.
И я, честно сказать, тоже замер, не спешил наводить на него оружие, стрелять.
Так продолжалось ровно до тех пор, когда у меня за спиной раздались короткие очереди, звучавшие, как удары кнута.
Диса уже бьет по своим противникам.
Мужик за прилавком от выстрелов тоже вышел из оцепенения, его рука скользнула к оружию, однако я оказался быстрее — вскинул автомат, упер приклад в плечо и дал короткую очередь.
Все пули попали точно
А затем медленно сполз вниз, оставляя на стене за собой кровавые потеки и выщерблины в местах, куда попали пули, прошив его тело насквозь.
Его голова уже скрылась за прилавком, а я все еще продолжал целиться из автомата.
Кто-то положил мне руку на плечо, затем ладонь легла поверх автомата, надавила, заставив меня опустить оружие вниз.
— Все, молодец.
Только тогда я пришел в себя, выдохнул и огляделся.
Диса уже перемахнул через прилавок, присел возле моего противника и констатировал:
— Готов.
Я оглянулся назад, там было что-то вроде кафе — пара столиков. За одним из них, на стуле, нелепо свесив руки и опустив голову на грудь, сидел человек. Под ним уже начала собираться небольшая лужица крови, и она постоянно расширялась за счет новых капель, падавших пусть и не дождем, но довольно-таки обильно.
Второе тело лежало за перевернутым столом неподалеку.
Кажется, все?
— Уходим! — приказал Диса.
— А лут?
— Какой еще лут?
— Ну…трофеи?
— На хрен трофеи — сейчас их дружки набегут. Уходим!
Я нехотя двинулся за Дисой. Что за человек? Ну хоть оружие забрали бы…или быстро карманы охлопать…
Пока я сожалел о трофеях, пока мы просто двигались, как-то не было времени осмыслить происходящее в подробностях. Бежали мы, кстати, уже по частному сектору — всюду были невысокие одноэтажные, либо двухэтажные домики с миниатюрными задними двориками, широкими «газонами» с лицевой части.
— Гляди в оба, но не высовывайся, — приказал Диса и бросился вверх по лестнице на второй этаж.
Я же, осторожно выглядывая в окно, ощупывая взглядом улицу, вдруг вспомнил лицо того бедолаги, которого я снес в магазине…
Это был первый человек, которого я убил в своей жизни. И, насколько понимаю, мне должно быть хреново, я должен начать страдать, испытывать муки совести. Но ничего этого не было и в помине. Более того, опять начался «приступ», и было такое ощущение, что людей мне уже доводилось убивать, причем не единожды. А конкретно сейчас не то что никакой жалости не было, а скорее уж эдакое злорадное торжество — злыдень по заслугам получил, и точка.
Муки совести меня не преследовали, зато я был терзаем жадностью, и жалел, что мы оставили трех жмуриков, у которых вполне могло оказаться нечто ценное.
Эх, вернуться бы…но ведь для этого Дису нужно уговорить, а он, как уже стало понятно, мужик упертый. Сказал «нет» — значит, нет…
Я аккуратно выглянул в окно - никого.
Кстати, интересный парадокс: перед тем, как спуститься в люк, мы были в самом настоящем зимнем городе — всюду снег, мороз такой, что мышцы сводит. А тут…