Львиное Сердце
Шрифт:
Мгновение спустя примчался Хьюго с именем Уолтера на устах, и я выругал себя за беспамятство. Наш друг уехал несколько дней тому назад вместе с хозяином, рыцарем двора, по поручению графини.
Аск был в числе замков, которые они собирались посетить.
В тот вечер Ричард собрал в большом зале военный совет. Высокий, красивый, с длинными руками и ногами, могучего сложения, он притягательно воздействовал на всякого, до кого доносился его зычный голос. Излагая свой план, он расхаживал взад и вперед. Каюсь, я еще сильнее поддался его чарам.
Мы,
В прежние времена присутствие Ифы, возможно, заставило бы меня вскинуть брови. Даже в Ирландии, где знатные женщины имели больше доступа к власти, они не лезли в военные дела. Не думаю также, что графиня замещала Гилберта, слишком юного, чтобы участвовать в совете. Просто она была из другого теста, чем большинство представительниц ее пола.
Сначала мы выслушали посланца из Аска. Рано утром большой отряд валлийцев напал на деревню близ замка, поджег дома и перебил жителей. Хотя донжон грабителям взять не удалось, часть гарнизона погибла. Обложив замок, валлийцы явно вознамерились взять его измором.
– Такие вероломные нападения часты здесь, миледи? – спросил Ричард у Ифы. – Вести из Валлийской марки редко доходят до Аквитании.
– Несколько лет назад Аск был взят, но потом отбит, сир. С тех пор держался мир. Это нападение – как гром среди ясного неба.
– Громом мы на него и ответим! – воскликнул Ричард. – Валлийцев следует наказать.
Зазвенели сдвигаемые кубки. Возгласы «Герцог Ричард!» и «Де Клер!» понеслись к прокопченным балкам. Я присоединился к ним, но без восторга. Валлийцы не были мне врагами. Заметив отсутствие энтузиазма, Хьюго упрекнул меня:
– А как же Уолтер?
– Может, он и не в Аске, – возразил я. – Если Бог милостив, Уолтер сейчас далеко оттуда.
– А вдруг он в замке? Что, если бедолага вообще мертв? – парировал Хьюго.
Пристыженный и растерянный, я смотрел вслед приятелю, отправившемуся прислуживать своему хозяину. Шанс, что Уолтер может погибнуть, весьма призрачен, твердил я себе. А вот то, что он в Аске, весьма вероятно. Если крепость падет, его убьют без колебаний. Осознание это неприятной мысли заставило меня принять решение.
Не мытьем, так катаньем я должен попасть в отряд Ричарда.
Хьюго охотно вызвался помогать в исполнении моего плана, одолжив мне свой запасной, латаный-перелатаный гамбезон и знававший лучшие дни остроугольный щит. Украденная фляжка с вином и серебряный пенни помогли мне заполучить из оружейной меч и старенький шлем из стальных полос. У меня не было кольчуги, как и у Хьюго. Раздобыть коня оказалось куда труднее. Но благодаря случайной утренней встрече с возбужденной
Сутолока была такая, что наши с Хьюго приготовления никто не заметил. Замковый двор был забит телегами, лошадьми, возницами, рыцарями, оруженосцами, пехотинцами и лучниками. Помешать нам могли только графиня, которая нигде не появлялась, Бого и Фиц-Алдельм. К счастью для меня, эти двое отправились в путь раньше, в составе передового отряда из дюжины воинов, которому поручили разведывать дорогу. Допускаю, что другие оруженосцы могли бы возразить против моего присутствия, но они, хвала Господу, не стали этого делать.
Подготовить к походу армию, пусть даже небольшую, требует времени: когда герцог Ричард вывел нас за ворота, уже звонили шесть. Он ехал впереди вместе с Андре де Шовиньи и другими своими рыцарями, а также половиной дружины из Стригуила. В общей сложности у него было тридцать пять рыцарей. Дальше ехали оруженосцы, за ними следовало с полсотни лучников и столько же солдат. Замыкал колонну обоз, охраняемый разношерстным отрядом из стрелков и пехотинцев.
Стоял очередной погожий день. Солнце горело в голубом небе, не виднелось ни облачка, в воздухе – ни единого дуновения. Пот лился с меня градом, причем не столько от жары, сколько от лихорадочного возбуждения. Я переживал за Уолтера, но ликовал при мысли о битве, упиваясь запахами пота, масла, кожи и лошадей. Крики и приказы. Песня, подхваченная рыцарями. Благословение от стоящего на обочине священника и непристойные призывы со стороны пары шлюх, пришедших проводить нас. Скрип тележных колес, собачий лай. Стайки мальчишек, изображая англичан и валлийцев, бежали вдоль дороги, обмениваясь ударами копий, сделанных из палок.
Я обернулся и разглядел Риса, стоявшего на стене. Я помахал ему на прощание, он сделал вид, что ничего не заметил.
Хьюго обратил на это внимание.
– До сих пор злится?
– Аж слюной брызжет, – с ухмылкой отозвался я. – Божился, что, если я возьму его с собой, он убьет по меньшей мере десятерых валлийцев.
Мальчишку ничуть не смущало то, что он собирается сражаться со своими соплеменниками. Впрочем, это так было всегда и везде.
– Он напоминает мне Лоскутка, – проговорил Хьюго.
– И ты не ошибаешься, – со смехом согласился я. Пес главного конюха был самым настоящим терьером, задиристым и упорным. Лоскуток считал, что он куда крупнее, чем на самом деле.
Мы шли в поход.
От Стригуила до Аска по дороге – примерно пятнадцать миль, по прямой – несколько меньше. Язык не поворачивается назвать путь, которому мы следовали, дорогой. То была всего лишь проделанная повозками тропа, узкая и немощеная. Изрезанная глубокими колеями, но благодаря хорошей погоде не покрытая грязью, как обычно, она кое-где шла прямо, а в других местах извивалась и петляла, как змея. По обеим ее сторонам тянулся лес, перемежаясь с обширными пустошами, поросшими низкорослым вереском и дроком.