Львы и Драконы
Шрифт:
— Поясни, — коротко бросил император.
— С эльфами тоже воевали на севере немало, — рискнул заметить сэр Войс.
Карлик скорчил гримасу и завел нудным голосом:
— Да, с эльфами воевали. Но на северном берегу Великой, не на нашем. Воевали господа, а мужичье лишь кормило сеньоров, да и нашу гвардию заодно, они не видели в эльфах врагов. В Фенаде — напротив, гномы лезли и лезли через границу, там-то гномов не любят! С королем-под-горой вступил в союз один только Гратидиан, но простонародье будет недовольно, да и сеньоры недовольны тоже, а в Малых горах и Феллиосте — изгнаны сеньоры, а народ предоставлен сам себе. Разве кому-нибудь известны случае, когда
Коклос из всех сил вытянул шею, чтобы не быть уж настолько ниже ростом собеседников, и победоносно огляделся. Никто не спорил с шутом.
Когда энмарцы с поклонами удалились, Ннаонна тихо спросила:
— Ингви, а ты ничего не напутал?
— Что ты имеешь в виду?
— Энмарцы ушли довольными. Судя по тому, что я о них знаю…
— Погоди, а разве не обязан король вести дела так, чтобы всякий посетитель уходил от него довольным? Ладно, ладно… я тебе кое-что объясню. Никлис, пока что никого не пускай! После энмарских гостей мне нужен перерыв. Так вот, Ннаонна, я пообещал им, что все случаи грабежа будут тщательно расследованы. Пусть купцы пишут длинные списки украденного, врут и преувеличивают, пусть. Уличить их будет не так уж сложно, если они подадут свои прошения вместе. Мы сличим их, и наверняка отыщем несоответствия.
— А если они сговорятся?
— Энмарцы? — Ингви ухмыльнулся.
— Э… да, ты прав, — признала девушка, — энамрцы не сговорятся. Но все же, если вдруг кто-то сумеет нам доказать…
— То он получит возмещение убытков. Знаешь, На, я давно не взимал налогов… Один только Кендаг внесет в казну столько, что хватит на энмарцев. В конце концов, пока мы шлялись за морями и горами, его орки сами разграбили столько караванов, что сэру Токсу и не снилось. И с каждого гроша, отбитого у энмарцев, мне причитается налог, не забывай! Зато… — Ингви мечтательно прищурился. — Зато я сговорился с этими купцами об очень и очень важном деле… за это не жалко уплатить… Они согласны везти товары в Геву, слышала?
— В Геву? Слышала, но не поняла. Да я особо не вникала, это скучно. Странно было, что они согласились. Им же невыгодно, Гева дальше, чем Гонзор. И опаснее. И заработают меньше…
— Ну, что делать. В Гонзор я бы их не пустил в любом случае, но теперь это носит характер сделки. Отказ купцов Энмара торговать с Империей — не произвол демона, а добровольное соглашение. Ради этого стоит отдать энамрцам даже больше, чем они у меня выторгуют в возмещение убытков, что понесли от Токса. Я, пожалуй, снижу пошлины… хотя… жалко отказываться от денег, но…
Ингви задумался.
— Алекиан обидится, — заметила вампиресса.
— Обидится? Ну что ж… Тут нашему дружку Алекиану не повезло. Мне хочется ослабить империю, а самый верный способ — лишить ее южных товаров. Заодно поможем Геве, поддержим другого нашего дружка, Гезнура. Невозможно быть другом всем, увы.
Беседу прервал шум в дверях.
— Ты должен уступить дорогу графу Давней Чащобы!
— Нет. Граф Ничейных Полей никому не уступает дорогу!
— Придется уступить. Я — князь!
— А я — Лорд Внешнего Мира.
— Я старше,
— Вот скамья. Присядь, старик. А я иду к королю.
Ннаонна расхохоталась — Кендаг превзошел эльфа в остроумии. Ингви тоже ухмыльнулся и велел:
— Никлис, отвори вторую створку дверей, пусть мои графы войдут вместе.
Кендаг с Филькой ввалились в зал плечом к плечу. Эльф расхохотался и заявил:
— Ингви, я приглашаю тебя к нам в Креллионт. Устроим праздник в честь твоего возвращения, Ллиа Найана хочет увидеть короля-демона. Поехали, будет весело!
— Только сперва к нам, — заметил Кендаг. — Агриста просила, чтобы я непременно пригласил тебя и Ннаонну.
— Нет, к нам! В Креллионт! — принялся возражать князь.
Ингви прервал спорщиков:
— Друзья, у меня слишком много дел здесь. Со временем я побываю и в Креллионте, и в твоей ставке, Кендаг. А пока что приезжайте лучше оба с супругами к нам.
— Филька, — влезла в разговор вампиресса, — а твоя жена, эльфийская принцесса, привезла с собой платья? Попроси ее взять с собой, а? Очень любопытно поглядеть, как наряжаются эльфийские королевны. Или, может, она мне сможет мне что-нибудь одолжить? Ну, на время? Пока я себе новых платьев не пошью?
— Э, понимаешь, мы ведь собирались второпях, — вздохнул эльф… — вряд ли Ллиа прихватила много нарядов.
— На, не попрошайничай, — тихо попросил Ингви.
— Ладно, — покладисто согласилась Ннаонна, — все равно я ношу черное.
Наутро в Геве было объявлено, что Гезнур, граф Анракский, официально становится соправителем престарелого немощного отца и отныне именуется «королем Гевским». Особой популярностью старший сын Гюголана в столице не пользовался, но его уважали, так что когда отец с сыном отправились в собор выслушать торжественную службу, на улицах собралась довольно много горожан и неприязни либо разочарования никто не выказал. Впрочем, когда стало ясно, что празднества не состоится и угощения по случаю коронации не будет, большая часть добрых гевцев разошлась.
Тем не менее, церемония в соборе прошла с надлежащей пышностью — и наконец епископ под пение хора возложил на голову коленопреклоненного Гезнура корону. Отец стоял рядом, положив ладонь на плечо соправителя, и кивал в такт пению… Вдоль стен расположились царедворцы — внимали певчим с достойным спокойствием, никто не позволял себе зевать или чесаться. Хотя о манерах гевских дворян в Империи ходят вздорные слухи, здешние сеньоры имеют представление о приличиях.
Затем пышно наряженная толпа покинула собор, когда короли (именно так, Гезнур отныне был королем!) удалились от входа в собор на несколько десятков шагов, специально назначенный придворный швырнул в толпу нищих несколько пригоршней монет, а затем мгновенно ретировался, спеша догнать вереницу дворян и чиновников, следовавших за венценосцами. Попрошайки, только этого и ожидавшие, кинулись, отталкивая друг дружку, подбирать подачку, мгновенно вспыхнула драка.
А Гезнур с отцом, мигом позабыв о церемонии, на ходу обсуждали текущие дела. Разумеется, говорили они о вопросах второстепенных, таких, что нестрашно, если кто-то из свиты услышит. Речь шла о покоях, которые займет Гезнур во дворце, а также о количестве и составе свиты, которая поселится с ним…
Процессия уже приближалась к серой громаде дворца, когда навстречу королям выбежал румяный мальчишка — принц Редлихт. Волосы юного аристократа были всклокочены, на локтях и коленях — грязные пятна.