Львы и розы ислама
Шрифт:
Особый слой тюркской гвардии составляли гулямы – красивые юноши, одновременно солдаты и мальчики для наслаждений, великолепно владевшие оружием, но обладавшие нежными телами, страстные любовники и верные телохранители. В низ влюблялись халифы и принцы, их воспевали поэты, писавшие, что брови их «как выгнутый лук», а глаза «мечут стрелы».
Тюрки вели себя в Багдаде бесцеремонно и на городских рынках наезжали конями прямо на людей, не разбирая, старик это, ребенок, женщина или слепец. Это вызвало возмущение, и аль-Мутасим решил на всякий случай перебраться в другое место. В Самарре, стоявшей на берегу Тигра, ему понравились воздух и вода, которые
Бабек
На востоке страны тем временем полыхало восстание хуррамитов – сектантов, ждавших прихода мессии из рода Абу Муслима. Их лидер по имени Бабек, или Папак, как называли его персы, создал причудливую смесь зороастризма с гностицизмом и манихейством, объединив их с шиитской идеей о воплощении божества в великом и святом имаме, который на протяжении истории переселяется из одного тела в другое. Разумеется, этим имамом он считал самого себя. Религию Бабек дополнил политикой, неожиданно объявив себя христианином и на этой почве заключив союз с армянами и византийцами. Для него годились все, кто был не арабом.
И действительно, его учение нашло поддержку у всех, кому не нравились арабы: персов, тюрков, дайламитов, зороастрийцев, манихеев, мавлей, богачей, простых крестьян и даже женщин, которые в бабекской общине чувствовали себя свободней и имели больше прав. (Сунниты обвиняли бабекцев в «общности жен»; по крайней мере, среди них были распространены кратковременные «браки на время», которые сейчас вновь стали популярны у европейских мусульман). Арабы были реальностью, которая никого не устраивала, а в Бабеке видели будущее, которое устроит всех.
Восстание продолжалось целых 20 лет, перекинувшись с Азербайджана на соседние области Хорасан, Табаристан, Джурджан и Хамадан. Только в 837 году полководец аль-Мутасима, тюрок Афшин, осадил Базз, главную крепость Бабека на реке Аракс. Бабек сбежал по подземному ходу, но был схвачен на пути в Византию. Его привезли к аль-Мутасиму верхом на слоне, в красной бархатной куртке, расшитой золотом и самоцветами, и в дорогом бурнусе с бахромой: это подчеркивало ценность пленника. Халиф приказал на треть отрубить ему руки и ноги, и Бабек долго катался по плахе в собственной крови, колотя себя по лицу обрубками рук. Потом ему воткнули между ребер меч, так, чтобы тот не задел сердца и он мучился подольше. После этого ему вырезали язык и, наконец, распяли.
Рядом с Бабеком распяли и аль-Мазйара, наместника Табаристана, взбунтовавшегося против халифа. Перед смертью аль-Мазйар указал как на своего сообщника на того самого Афшина, который победил Бабека. В результате тот был арестован и умер в заключении, то ли отравленный, то ли уморенный голодом. Афшина обвинили не только в предательстве, но и в вероотступничестве на основании того, что он был не обрезан и хранил персидские языческие книги.
Аморион и Аббас
В 838 году аль-Мутасим лично возглавил новый поход против Византии. Он захватил Анкару и осадил Аморион, после которого открывался путь на Константинополь. Мощную крепость попытались взять штурмом: солдаты набили землей шкуры овец и забросали им ров, а к стенам двинулись даббаба – передвижные
Первая атака захлебнулась, но какой-то мусульманин, живший в городе, перебежал к аль-Мутасиму и рассказал, что часть одной стены разрушена и только снаружи прикрыта тонкой кладкой. Византийский император уже давно приказал заделать этот участок, но местные власти ничего не сделали и только наспех обнесли его бутафорской стеной, чтобы снаружи все выглядело как надо. Теперь в это уязвимое место и устремились мусульмане. Византийцы попытались завалить провал бревнами, но вражеские баллисты разбили их в щепы и сожгли греческим огнем.
Вскоре отряд, защищавший брешь, сдался, и солдаты прорвались в город. Начались грабеж и резня. Захваченных в плен жителей тут же выставляли на торги. Детей, по особому человеколюбию, продавали только с матерями. Но использовать живой товар победителям не пришлось: большинство новых рабов погибли во время перехода через пустыню, где воды не хватало даже солдатам, умиравшим от жажды. В критический момент аль-Мутасим приказал отвести всех иноверцев в сторону и перебить, оставив только самых знатных пленников, за которых можно было получить богатый выкуп. Убитых было шесть тысяч человек. Придворный поэт Абу Таммам воспел этот поход в великолепных стихах.
Пока халиф воевал в Византии, внутри государства возник заговор, который возглавил Аббас – тот самый сын аль-Мамуна, которому не досталось власти. Он опирался на старые хорасанские войска, недовольные возвышением тюрок. Заговор раскрыли, и Аббас был арестован, но халиф заверил его, что ему ничто не угрожает и что он его простил. Они вместе позавтракали, выпили вина, и размякший Аббас выдал аль-Мутасиму имена своих сторонников. После этого все они были перебиты, по рассказам современников, с изощренной жестокостью. Некоторых заговорщиков живьем закопали в землю. Самого Аббаса, мучившегося от жажды, долго кормили солеными блюдами, но не давали воды; наконец, его убили, завернув в войлочное одеяло, в котором он задохнулся.
Халиф аль-Мутасим умер с собственном дворце на реке Тигр в возрасте сорока шести или сорока восьми лет.
Смута. Аль-Васик и аль-Мутаввакиль
Новым халифом стал аль-Васик, сын аль-Мутасима и греческой рабыни, – белокожий, с красивым лицом и белой крапинкой в одном глазу. Это был большой любитель поесть и выпить, за все шесть лет правления ни разу не выехавший из столицы.
В 847 году халиф умер, заболев водянкой. Спасаясь от болей, он забирался в раскаленную печь и сидел там, пока мог терпеть жар: это давало хотя бы некоторое облегчение.
Аль-Васик сделал следующий шаг, бросив наемников не против внешних врагов, а против самих жителей Багдада, недовольных его беспутным правлением. Его не заботило ничего, кроме собственных развлечений, ради которых он опустошал казну. Подавив бунт горожан, тюркская гвардия почувствовала свою силу и поняла, что власть халифа держится только на их мечах.
После бесславной смерти аль-Васика тюрки стали полными хозяевами при дворе, по своему усмотрению назначая новых халифов. Сначала они решили отдать власть сыну аль-Васика, Мухаммеду, но потом передумали и сделали халифом его дядю Джафара по прозвищу аль-Мутаваккиль, человека жестокого и распутного. Внешне это был бледный и худой полуараб с большими живыми глазами и небольшой бородкой.