Лягушка-принцесса
Шрифт:
Снедаемый любопытством врачеватель воровато огляделся по сторонам. Он прекрасно понимал, насколько смешно будет выглядеть, и какие слухи пойдут по дворцу, если кто-нибудь заметит, как пожилой, уважаемый царедворец крадётся по кустам, словно подглядывавший за купающимися девицами мальчишка, но не смог удержаться.
Перебегая от дерева к дереву, пригнувшись к земле, лекарь добрался до благоухающих зарослей как раз в тот момент, когда принц, поприветствовав свою мать, осведомился, зачем он ей понадобился?
— С вами хочет
— Это вы? — удивлённо, словно только что заметив, спросил Вилит у застывшего столбом мужчины.
— Да, ваше высочество, — отозвался незваный гость неприятным скрипучим голосом. — Сенат поручил мне розыск особы, выдававшей себя за Нику Юлису Террину, племянницу господина Септиса регистора Трениума.
— И что же вам от меня нужно, господин Камий? — сухо поинтересовался молодой человек.
— Мне, ваше высочество, известно, что вы вчера скрылись с Ипподрома вместе с той девицей, — невозмутимо проговорил собеседник. — Не могли бы вы сообщить, где она сейчас?
— Не знаю, господин Камий, — с явно наигранным спокойствием пожал плечами принц. — Я потерял её в толпе.
— Как это потеряли, ваше высочество? — удивился претор. — И для чего вам вообще понадобилось покидать Ипподром?
— Если вы когда-нибудь были молоды, господин Камий, — теперь в голосе императорского отпрыска звучала откровенная издёвка. — То должны помнить, что влюблённым иногда хочется побыть вдвоём подальше от чужих, навязчивых глаз.
— Так вы любите эту девицу, ваше высочество? — тут же спросил сенаторский дознаватель.
— А какое это имеет отношение к розыску самозванки, господин Камий? — моментально вступила в разговор государыня.
— Прошу прощения, ваше величество, — повинился гость, объяснив. — Но для того, чтобы найти преступницу, я должен знать о ней как можно больше.
— К чему скрывать, ваше величество, — криво усмехнулся Вилит. — Госпожа Юлиса мне нравилась. Я за ней ухаживал, но родственники никогда не оставляли нас наедине. Поэтому, когда мы катались на колеснице, я предложил госпоже Юлисе сбежать, чтобы погулять по городу подальше от её надоедливой тётушки. Разве это преступление?
— И она согласилась, ваше высочество? — игнорируя вопрос, живо поинтересовался претор.
— Разумеется, господин Камий! — с нескрываемой обидой ответил юноша. — У меня нет привычки принуждать к чему-то своих знакомых.
— Что же случилось после того, как вы вышли в город, ваше высочество? — продолжил расспрашивать собеседник.
— Она потерялась!
— Вот просто взяла и потерялась? — с иронией переспросил гость.
— Представьте себе, господин Камий, так всё и случилось, — вздохнул сын Константа Великого. — Там, неподалёку от Ипподрома, есть рынок, там она и пропала. Клянусь Питром, когда я шёл с базара, госпожи Юлисы со мной рядом не было.
— И вы не пытались её отыскать,
— Ну почему же!? — возмутился принц. — Я обошёл всё вокруг того рынка! Потом я подумал, что госпожа Юлиса, наверное, в последний момент испугалась, что родственники могут подумать о ней плохо, и ушла домой.
— А кто же, ваше высочество, был тот человек, что остановил вашу колесницу? — задал претор самый опасный, с точки зрения Акция, вопрос.
— Мне бы не хотелось об этом говорить, господин Камий, — замялся юноша.
— И всё же, ваше высочество, — с лёгким нажимом продолжил собеседник. — Преступница, выдававшая себя за внучку сенатора Госпула Юлиса Лура, скрылась после того, как тот человек что-то вам передал. Поэтому ответьте пожалуйста.
— Клянусь Фиолой, он не имеет к госпоже Юлисе никакого отношения! — заверил Вилит. — Это просто слуга одного человека, который иногда передаёт мне его письма. И это всё, что я могу сказать.
— Боюсь, я вынужден настаивать…
— А я вынужден отказать! — повысил голос императорский отпрыск.
— Вы намерены укрывать беглую преступницу, ваше высочество? — выпалил посланец Сената.
— Что?! — вскричал принц. — Да как вы смеете обвинять меня в нарушении закона?!
— Ещё раз прошу прощения, ваше высочество, — низко поклонившись, вновь извинился собеседник. — Но всё выглядит именно так.
— Вы просто плохо смотрите, господин Камий, — насмешливо фыркнул юноша. — О том, что пришло письмо из Канакерна, я узнал только вечером. На Ипподроме я понятия не имел, что госпожа Юлиса — самозванка.
— А переданная вам на Ипподроме записка? — вновь завёл прежнюю песню претор.
— Я уже сказал, что она не имеет никакого отношения к госпоже Юлисе! — не сдерживая себя, рявкнул сын Константа Великого.
— Господин Камий! — вновь вмешалась в разговор государыня. — У вас есть доказательства того, что в послании, полученном его высочеством Вилитом на Ипподроме, речь идёт о самозванке?
— Нет, ваше величество, — секунду помедлив, нехотя признал претор
— Тогда можете идти! — голос императрицы звенел оружейной бронзой. — Мой сын уже ответил на все ваши вопросы!
— О, уж это мне хорошо известно, госпожа Юлиса, — смех хозяйки квартиры прозвучал как-то не очень натурально.
— И что же вы обо мне услышали, госпожа Константа? — усмехнулась Ника, которой вдруг стало любопытно: чем радланские сплетники умудрились так напугать бедную вдову? — Да вы садитесь.
— Ой, госпожа Юлиса, — засуетилась та, опускаясь на единственный табурет в комнате. — Я уж даже и не знаю…
— Да вы не стесняйтесь, — подбодрила её гостья. — Рассказывайте, мне очень интересно, до чего люди в столице додуматься могут?