Лягушка в молоке

Silvia_sun

Когда я вернулась в больницу через два дня, меня выловил Бобби.

— Хелена, тебе нравится Октавиус?

— Почему ты спрашиваешь?

Бобби мялся и переминался с ноги на ногу:

— Понимаешь, он разволновался, что ты куда-то пропала. Я ему объяснил, что ты взяла небольшой отпуск, чтобы отпраздновать день рождения детей. Он расстроился, потому что решил, что ты замужем, и даже напился у меня в подсобке. Ты меня извини, но я обрисовал ему твою ситуацию. В общем, он признался, что ты ему нравишься, он хотел

бы за тобой ухаживать. Твое скандальное супружество и развод его не волнуют, он даже рад, что ты одинока. Если он тебе не по нраву, я с ним поговорю.

Пока Бобби говорил, я находилась в легкой прострации. Я нравлюсь Принцу! Этому невозможному, едкому, саркастичному и бесконечно привлекательному мужчине. И мне нравится его запах. Очень нравится. Он такой знакомый. И вдруг я вспомнила. На четвертом курсе декан Слагхорн показывал нам любовное зелье «Амортенция». Его особенность состоит в том, что для каждого человека запах этого зелья уникален. Одному покажется, что зелье пахнет весенними цветами, другому почудится запах мужского одеколона — вариантов было множество. Помню, что зелье для меня пахло полынью и свежей типографской краской. Я тогда удивилась, потому что была уверена, что услышу запах одеколона Тони. Тогда я пожала плечами и забыла, а теперь вспомнила. Теперь я знала, с кем у меня ассоциировался этот запах. Точно также пахло от мантии Принца в тот первый солнечный летний день. Да, мне очень нравится Октавиус Принц. Я остановила поток красноречия Бобби и решительно кивнула:

— Я согласна. Пусть мистер Принц за мной ухаживает. Он действительно мне нравится, Бобби. Может, что и получится.

Заведующий травматологией радостно улыбнулся:

— Ну и отлично. Хреновая из меня сваха, я ему объяснял. Уф, отпустило. Ты не пожалеешь, Хелена. Мой друг — достойный человек.

Я вернулась в отделение и поспешила на обход. До обеда все шло, как обычно, но ровно в час Октавиус материализовался около моего кабинета.

— Целитель Флитвик, мы можем побеседовать?

Я пригласила его в кабинет и предложила чашку чая. Он вежливо согласился и гипнотизировал меня глазами, пока я сервировала стол. Он отказался от сливок и сахара и уткнулся носом в чашку.

— У вас хороший чай, целитель. Благодарю. В связи с открывшимися обстоятельствами предлагаю перейти на имена в общении, раз мы собираемся больше общаться.

Разумеется, я согласилась. Немедленно я была поставлена в известность, что мне запрещается коверкать и уменьшать его имя. Октавиус, и никаких сокращений. Я в ответ предложила ему называть меня Хелена, или Хел, как делают близкие друзья. Он скривился и заявил, что Хелена звучит приемлемо. После этого меня официально уведомили, что в ближайшую пятницу мы с ним идем в ресторан в восемь часов вечера. Я уточнила, то есть послезавтра? Он так на меня посмотрел, словно сомневался в моем умственном развитии, но потом пересилил себя и кивнул. Какой спрос с идиотки? Я решила не обращать внимания на его шипение и уточнила, какой стиль одежды мне выбрать. Я удостоилась милостивого кивка, видимо, я еще не совсем потеряна для приличного общества. Мне было приказано одеться достойно, но не крикливо. Также мне указали, что лимонный цвет делает меня болезненной на вид. Тогда я решилась на эксперимент и попросила об ответной любезности. В ответ он заинтересованно заломил бровь. Мысленно перекрестясь, я попросила собеседника выбрать себе на этот эпохальный вечер НЕ черное одеяние. Учитывая, что за все время никто в больнице ни разу не видел его в мантии другого цвета, я действовала на грани фола. Принц завис примерно на минуту, потом злобно зыркнул, но выдавил из себя, что постарается. После этого он деликатно поставил чашку на стол и вылетел из кабинета. Я сидела и ласково улыбалась в пространство. Я верю, у нас получится.

Глава 33

Предстоящее свидание будоражило мое воображение.

Я написала письмо Вальбурге и попросила ее заглянуть ко мне в четверг. Подруга примчалась и устроила мне форменный допрос. У меня не было ни единого шанса. Узнав, кто мой кавалер, она тихонько протянула:

— Завидую я тебе, Хелена. Такая жизнь у тебя интересная.

Я пила чай в этом момент, так чуть не поперхнулась.

— Ты с ума сошла? Чему тут завидовать? Вот у тебя жизнь — закачаешься. Признанная чистокровная красавица, училась легко, специализацию в лучшем университете подтвердила, о деньгах беспокоиться не нужно…

Вальбурга невесело усмехнулась:

— Ага, со стороны и впрямь сказка. Только все расписано, понимаешь? С самого рождения было ясно, чем я займусь, за кого замуж выйду, сколько детей рожу: двоих мальчиков, наследника и запасного второго сына. Чтобы наверняка Род продолжился. Глупая ты, Хелена. Тебе можно ошибаться, а мне нет.

Я поежилась.

— Только мои ошибки мне дорого обходятся. Никому такого не желаю.

Тут подруга опомнилась и крепко меня обняла.

— Ты права, прости. Я не смогла тебе объяснить. Просто ты — свободная, понимаешь? Ты — яркая, сильная. Вон какой мужчина тебе в любви признался.

Я наморщила лоб.

— Он не признавался. Только на свидание пригласил.

Собеседница неаристократично покрутила пальцем у виска.

— Он к тебе друга подослал? Да. Тот громко заявил, что ты Принцу нравишься? Да. Октавиус сам разрешил себя по имени называть? Сам. Так что слушай меня, девочка. Октавиус Принц признался тебе в любви. Поверь мне, я знаю, что говорю.

Я удивилась, но поразмыслила и признала, что подруга права. Тем временем Вальбурга энергично перетряхивала мой гардероб. Она выбрала для меня платье, туфельки и украшения. Я была подробно проинструктирована, как сделать элегантную прическу. Насчет тем для беседы подруга велела не волноваться. Он пригласил, он и поведет беседу. Будет развлекать и распускать хвост изо всех сил. Пришлось дать обещание, что покажу свидание в думосборе.

После беседы с Вальбургой настроение у меня было великолепным, я заряжала энергией окружающих и радовала пациентов. Домовик притащил мне записку и порт-ключ с поклоном; четким почерком мистера Принца там было написано, что порт-ключ сработает ровно в восемь часов вечера в пятницу.

Я была готова в семь тридцать. На мне было элегантное синее платье с серебряной вышивкой, синие туфли-лодочки на небольшом каблуке, серебряные серьги с крохотными рубинами и такое же кольцо. Эльфа Корзинка пыталась запихнуть в меня обильный ужин, настаивая, что настоящая леди должна кушать в гостях, как птичка. Хотя мне кусок в горло не лез, я заставила себя выпить чашку чая. Успела только натянуть на себя шубу и оказалась в зимнем саду. Принц меня уже ждал. Он рассматривал какую-то статую и выглядел солидно. Длинные волосы были собраны в низкий хвост, темная зимняя мантия на меху выглядела очень дорогой, а сам Октавиус казался необычно взволнованным. Он галантно поздоровался и повел меня по тропинке к зданию. Подъезд был скудно освещен, мой спутник постучал, и двери приветливо распахнулись. Мы прошли в просторное фойе, молчаливый слуга принял верхнюю одежду. Мне было страсть как интересно, выполнил Принц мою просьбу или нет. Скинув мантию, он оказался одет в сюртук и строгие брюки такого насыщенного синего оттенка, что они казались черными. Только краешки манжет белоснежной рубашки выглядывали из-под рукавов. Октавиус немедленно на меня уставился, ожидая реакции. Я решила его не разочаровывать: