Лягушонок для Миллионера

Рябинина Юлия Валериевна

— Вот значит как? Очень странно это звучит изо рта подруги, — хмыкаю. — Лен, пока я собираю вещи, ты вполне себе можешь пойти пообщаться с Владимиром Романовичем. Я не могу тебе этого запретить, — бубню под нос, надеясь про себя, что у Ленки хватит совести остаться.

Дверь за мой спиной негромко хлопает и я остаюсь в комнате с Гришкой одна. Сказать, что я удивилась — это значит не сказать ничего. Грудь наполнилась тяжестью обиды. В голове проскользнула мысль о том, что как только я переступлю порог Ленкиной квартиры,

то уже будет ясно как белый день, кто все доложит Жене. По позвоночники пробежался страх мерзкой змейкой, поднимая короткие волоски. Перед глазами пронеслись картинки из прошлого: Женя на скамье подсудимых, я с круглым, выпирающим из под тонкого ситцевого платья животом и его губы, которые неслышно отдают приказ “жди меня”.

Качнула головой. Все это в прошлом. Я родила Гришку и перестала бояться. Страх уже не преследовал меня как это было раньше. Вот только сейчас Витька все портит, своими выходками. Именно сегодня, когда он набросился на меня, я четко осознала, что квартиру мне не вернуть. В лучшем случае, что я смогу получить, так это Витя повесит на меня свои долги, в худшем… я даже про это думать не хотела вспоминая “банковских” представителей которые к нам приходили оповещая о комической задолженности, которую Витя должен был вернуть.

Я украдкой глянула на дверь, подойдя к ней прислушалась. В коридоре была тишина. Подозрительно тихо. Рука тянется, чтобы открыть дверь и посмотреть, что же твориться за ней, но гордость не позволила. Качнула головой, прогоняя временное желание и вернувшись обратно, быстро покидала оставшиеся вещи в сумку, подхватила Гришу на руки, направилась на выход.

— Эй, — говорю громко перед тем, как заглянуть на кухню.

Гришка вертится на руках, ему неудобно, но я лишь покрепче перехватываю под попку сына, тем самым заставляя обхватить свою талию ногами.

— Я здесь, — звучит голос Лены со стороны зала.

Ну совсем стыд потеряла. Я же намекала на то, чтобы подруга номер телефона у Владимира Романовича спросила, а не в комнату к себе его тащила, по-крайней мере не в тот момент пока я нахожусь в стенах ее квартиры. Толкаю дверь от себя, собираюсь с духом, чтобы отчитать этих двоих за бесстыдное поведение, но так и замираю с невысказанными словами на пороге.

— Ты готова? — Лена мазнула по мне взглядом и уткнулась обратно в ноутбук.

— Ага, а где …

— Твой недо начальник, — с сарказмом произносит девушка, — сказал, что будет ждать тебя в машине.

В комнате наступает неловкое молчание. Приличия ради, нужно бы поблагодарить подругу за то, что дала временную крышу над головой, но узнав ее другую сторону, совершенно по-другому смотрю на Лену. Неприятные мысли постоянно сталкиваться с вопросами, которые напрашиваются сами собой: а от чистого сердца она это дела или по указке? А действительно ли она меня защищала от Витьки, или все это было оговорено?

— Ну что

замерла? Давай уже топай раз собралась, — Ленка откладывает ноут, подрывается с кресла и вмиг оказывается возле меня. — Я не могу тебя задержать, но ты не пропадай. Звони если вдруг нужна будет помощь. Ты же знаешь, я всегда помогу. И это… будь поосторожнее с этим Володей. Какой-то он мутный.

Я немного опешила от ее напора и перемены в настроении. Оно так быстро менялось, что мне теперь стало стыдно за мысли, которые кружились в моей голове.

— Спасибо, Лен, — хрипло проговорила.

— Прекрати, Ань. Для чего же еще нужны тогда друзья? — говорит Ленка и обнимает нас с Гришкой.

У меня щеки вспыхивают от стыда, а на глаза наворачиваются слезы.

— Ань?! Ты чего? Прекрати, — Ленка треплет меня за щеку. — Как только устроишься сразу мне позвонишь и я приеду. Поживу у тебя, — лукаво замечает она.

— Я не против, — всхлипывая вытираю тут же глаза.

— Ага, как же, а Маркиза ты на кого оставить хочешь? Он же тут без меня с ума сойдет, — шутит девушка намекая на свою черепаху.

— Ладно, Лен. Я обязательно тебе позвоню. Если Витька к тебе завтра заявится. ты ему не говори куда мы с Гришкой уехали. Хорошо, — прошу девушку, уже находясь в дверях.

— Конечно не скажу. Я что тебе зла желаю что ли? — удивленно спросила.

— Нет конечно, — порывисто целуя подругу в щеку и направляюсь к лифту.

— Давай я помогу, — кивает она на сумку.

— Не нужно. Она совсем не тяжелая, — отмахиваясь от нее.

— Гришка. слушайся маму. Понял? — машет нам на прощание Лена и мы заходим с сыном в открывшиеся двери лифта.

— Ну вот и все сынок, у нас с тобой начинается новая жизнь.

Грусть наполняет душу, а вот сердце переполнено радостью. Наконец-то я вырвусь из этого ада и …

Двери лифта открываются:

— Вот как?! Неожиданная встреча, — грудной голос заставляет наполниться отвращением каждую клеточку крови.

— Не то слово, — еле сдерживая неприязнь отвечаю.

— Не дерзи, — замахивается на меня женщина с растопыренными пальцами.

Я даже не дергаюсь. Знаю, что это способ запугивания. Он у нее такой же как и у сына.

— Что вы тут делаете? — задаю вопрос поворачиваясь все больше к ней боком, чтобы как можно больше закрыть собой Гришку.

— А что должна отчитываться? — хрипло спрашивает и тут я замечаю у нее в пакете пробку от баклашки. — А ты куда собралась на ночь глядя, да еще и с сумкой и с внуком? — подозрительно щурится “свекровь”.

— А я что, отчитываться должна? — отвечаю ее же вопросом.

— Да. Потому что на руках у тебя мой внук, — напирает “свекровь”.

Я закрываю глаза, лишь на мгновение, чтобы остудиться. Ведь ни к чему хорошему наша перебранка не приведет. Нужно заканчивать эту неожиданную встречу и уходить.