Лямзики, или Тайна пропащих носков
Шрифт:
«Вот бы и мне такой комп», – успел пожелать Голень, как вдруг из единственной щели в полу, ярко освещённой фонариком, выкатился шар: тёмно-серый, величиной с небольшой каштан.
Он одолел несколько сантиметров, потом замер, будто в раздумье, и тогда, как по условному щелчку, подскочил и юркнул прямо к ботинку Людвика.
– У-у-у вас тут водятся грызуны? – Людвик с испугу стал заикаться.
– Хуже, – мрачно ответил Голень, потом нагнулся, поднял шар и накрыл его чашкой, стоявшей на прилавке. – Вам уже пора домой. Пойдёмте, я вас провожу.
5
Было
– Иду, иду! – крикнул продавец носков и, волоча ноги и шаркая тапками, поковылял к двери. В дождливую погоду по утрам у него зверски болели колени.
За дверью стоял Людвик.
– О, привет раннему пришельцу! Здравствуй и заходи. – Продавец широко распахнул дверь. – Деньги не к спеху, я бы подождал.
– Доброе утро, только я деньги не принёс, – смущённо выпалил мальчик. – Папа сегодня не приедет – важные дела на работе, а у Вероники, мне кажется, температура. Мама не отзывается – вне зоны, она в самолёте, наверное. Как быть? Я больше никого тут не знаю…
Людвик выглядел озабоченным и растерянным.
– Хм, – задумался Голень, – дело серьёзное. Вряд ли я сумею тебе помочь, но зато я знаю, кто безусловно поможет, погоди маленько.
Голень скрылся куда-то, а Людвик остался ждать его в магазине. Здесь было тихо, лишь двое старинных часов громко отбивали время: тик-так, тик-так, тик-так. Мальчик подошёл к серванту и стал разглядывать коллекцию оловянных солдатиков. Они были чуть выше спичечного коробка и очень красивые, к тому же подробно раскрашенные, каждый по-своему. Людвик сунул руку в карман и достал похожего солдатика: одна нога согнута и приподнята, на голову нахлобучена высокая шапка с козырьком, а в руках маленькое ружьё со штыком. Жаль только, солдатик был одноцветный. Людвик нежно погладил его и снова отправил в карман. Посмотрел на витрину и вздрогнул: в отражении он ясно увидел, как что-то мелькнуло за спиной, у самого пола. Мальчик оглянулся и протёр глаза. Кто-то маленький и проворный взбирался по стулу вверх, вскочил на прилавок и скрылся за ним. На существе этом, кстати, был какой-то наряд…
«Это, наверное, сон», – подумал Людвик и вдруг ощутил, как по спине поползли мурашки.
– Ну что, пошли! – В руках у Голеня была табличка «Переучёт». Он повесил её на дверь надписью к улице. – Ты с чего это прибалдевший какой-то?.. Солдатики, вижу, нравятся? Знаешь, не тебе одному.
– М-м, – промямлил Людвик. Он так и не мог осознать увиденное. Может, почудилось? Конечно же, померещилось!
Вчера слишком долго играл с компьютером. – А кто ещё хуже, чем грызуны?
– Ты это о чём? – Голень его не понял или прикинулся, будто не понимает. Он легонько подтолкнул Людвика к выходу. – Навестим Герку, его бабушка настоящая чародейка, кого хочешь вылечит.
На улице слегка моросило, небо было пасмурное и серое.
– Похоже, в такое лето не загоришь, – напряжённо засмеялся Голень, размашисто шагая по лужам. – А вот его дом.
Дом Герки Шерстянкина был старый и деревянный. Застеклённая веранда, окна с белоснежными занавесками… Второй этаж был
Дверь отворилась как бы сама собой, ещё до звонка, и в проёме возникла пухлая тётенька с проседью в волосах и улыбкой на лице.
– Доброе утро, у нас проблемы. – Голень с ходу приступил к делу и рассказал всё, что слышал от Людвика.
– Людвик, привет! – Герка, потирая глаза, загрохотал вниз по лестнице. Сверху слышались детские голоса. – Что-то случилось?
– Ничего страшного, родненький, – нежно сказала бабушка, надевая плащ и что-то укладывая в сумку. – Идём к Людвику, кажется, его сестрёнка болеет.
– А можно мне? – Герка не хотел оставаться дома, хотя он даже ещё не завтракал.
– Не знаю… – Людвик задумчиво почесал в затылке. На новом месте он себя чувствовал неуютно, поэтому любое участие казалось ему странным и подозрительным. – Наверное.
– Симона, приглядывай за малышнёй! – крикнула бабушка; сверху свесилась худая девчонка в джинсах в обтяжку, лет примерно тринадцати. – Я скоро вернусь.
– Ладно, – кивнула девочка и скрылась в комнате, откуда шёл детский гомон.
– Сестрёнка, – подмигнул Герка Людвику. – Старшая.
– А сколько их там ещё? – Людвик показал пальцем на потолок, который немного трясся.
– Там, – усмехнулся Герка, – их ещё четверо.
Он всегда почему-то стеснялся своей большой семьи. «Семья на социальной поддержке» – так это, кажется, называлось и звучало довольно мрачно.
До парка было минут пятнадцать ходьбы. Голень и Геркина бабушка шли впереди, о чём-то увлечённо беседуя, а за ними молча следовали мальчишки.
На полпути Людвик не выдержал.
– Слушай, – сказал он шёпотом Герке. – А кто ещё хуже, чем грызуны?
– Что? – Герка сделал вид, что не понял. – Какие ещё грызуны?
– Ну, вчера выкатился шар, я принял его за мышь, а Бормотун сказал, что в магазине завелось нечто «хуже». Хуже, чем грызуны. Что это значит? Там была какая-то механическая игрушка или… Никогда такую не видел.
Герка коротко глянул на Людвика и промолчал.
– Чего ты молчишь? – рассердился Людвик. – И знаешь, я там сегодня видел странную вещь. Чепуха какая-то… По логике там могла быть мышь, ну крыса, но… я не знаю, померещилось, что ли?.. – Людвику не хватило смелости досказать, что приключилось.
– Может, ты это… увидел гнома? – Герка остановился, во все глаза глядя на Людвика.
– Кого-кого? Гнома? – Людвик делано захохотал, гномов он видел в кино, и сейчас ему было не до смеха. – У тебя, что ли, крыша съехала?
– Дети, не отставайте! – прикрикнул Голень. Они почти подошли к новому дому Людвика. – Потом поболтаете. Ну-ка, дверь отопри.
6
Комната была заставлена ящиками. Вероника лежала в углу на кроватке и металась во сне. Её щёки горели, а ноги были почти как лёд.
– Бедняжка, – озабоченно произнесла Геркина бабушка, нежно гладя девчоночью головку. – У неё жар. Сейчас я ей приготовлю чай, а потом подумаем, что делать.
Голень присел на край стула и огляделся.